ПАРАЛЛАКС 606. Том I

Я бессильно рухнула на колени. Бежать некуда. Мы с Тихоней оказались заперты в клетке с озлобленным дрессировщиком и его зверем. В горле пересохло; где-то под нёбом появилось странное чувство горькой судороги. Гоголон, здоровый психопат и их несчастная жертва. Как только я подумала о Луцие, позвоночник пронзила боль, будто на спину обрушился стокилограммовый валун. Дыхание сбилось. Я припала к полу. Пропитанные потом волосы спутались в рваный клок и стали похожи на паклю. Череп затрещал в такт гортанному дыханию, а в носу кололо – на ледяной пол упали несколько бордовых капелек.

- Задира, я... - на последнем издыхании промолвила Тихоня. - Прости...

Пальцы Луция вцепились в ляжку - по силе они не уступали цепким челюстям добермана. Здоровяк потянул меня к кровати. Я не могла пошевелиться: от болезненного удара все конечности разом свело. Соль слёз защипала губы. Воздух с металлическим привкусом крови оседал в носоглотке, как кислота. Стиснув зубы, я извернулась и изо всех сил впилась в руку Луция ногтями, но гигант даже бровью не повёл. Не сдаваться. Не сдаваться! Я согнулась в три погибели и вцепилась в его запястье зубами. Безрезультатно. Каждый шаг верзилы громыхал ступенькой эшафота. Обратного пути могло и не быть. Я собрала все силы и зарядила Луцию пяткой в пах. Грозно зарычав, тот схватил меня за волосы: по макушке словно раскалённым утюгом прошлись. Здоровяк швырнул меня на кровать, а затем уселся сверху. Несмотря на адскую боль, я боролась. Град моих ударов пришёлся Луцию в живот, но вся эта череда дрыганий оказалась совершенно бесполезна. В этой схватке у Голиафа было явное преимущество - габариты. Огромная фигура нависла надо мной, словно скала над альпинистом. В воздухе повеяло запахом сырой земли: вот он, близок, наш исход. Луций вцепился мне в шею. Мой угасающий взгляд скользил по комнате в надежде на спасение. Не знаю, что я искала: предмет, которым можно отбиться… или же старуху с косой, которая уже поджидает меня. Широко распахнутые глаза здоровяка вращались, как шары с циферками в лототроне.

- Надеюсь, тебе было не больно, – Гоголон встал рядом и поднёс к моему лбу руку. - Даже если и так, то ничего страшного: там, куда мы с тобой отправимся, боли не существует. Там мы будем счастливы вечно.

Я завизжала. Предприняла решающую попытку вырваться, но было уже поздно: ИИ прикоснулся ко мне. Искажённое эхо моего крика затихло, а после наступила тишина, какая бывает, наверное, после взрыва атомной бомбы; когда ничто не шевелится, но в воздухе витает ощущение надвигающейся смерти. Спустя секунду я вновь оказалась на острове. Никаким солнцем тут теперь и не пахло. Продирающая до костей вьюга швыряла в лицо снег. Океан, берег, колючие льдины. Заснеженные шапки пальм походили на театральные декорации.

- Фух... - я принялась дышать в ладони. - Ты как, Тихоня? Живая там?

- Н-н-надеюсь, что да... - её голос ещё подрагивал. – А ты?

- Как видишь.

Зубы настукивали ломаный ритм - климат полностью соответствовал настроению. Иногда подвывающий ветер замолкал, и тогда можно было расслышать потрескивание кристаллов в снежинках. Мёрзлые кусты мерцали хрусталём. Я так и ждала чего-то, обняв сама себя и вглядываясь в полотно безжизненного серого неба; вероятно, нас запихнули сюда неспроста. Про это место наверняка неизвестно даже Всевышнему. Когда за спиной заскрипели сугробы, я обернулась - со стороны виллы кто-то приближался.

Чёрные волосы. Худые ноги. И лишь трепетный голосок Тихони дал понять: то, что я сейчас вижу – не галлюцинация.

- Масами?

Встав напротив, тот улыбнулся. Я не могла сдвинуться с места. Ледяное оцепенение пронизывало душу. Сковывало мышцы. Ресницы начали покрываться инеем, но я не моргала. Масами посмотрел на горизонт; его взгляд наполняла бесконечная печаль. Встав на колени, он улыбнулся:

- Масами. Так вот как выглядит тот, кому принадлежит твоё сердце... - вытянув палец, Масами нарисовал на снегу сердечко, после чего заглянул мне в лицо. - Я люблю тебя, Кимико. И я готов быть кем угодно, лишь бы моя любовь стала взаимной.

Гоголон. Этот мерзавец превратился в него! Понятия не имею, каким образом он выведал его внешность: видимо, как и ранее пудрил наши мозги иллюзиями и проекциями. Я ощутила внутри живота покалывание, а лёгкие сжались до просто микроскопических размеров. Казалось, что наш череп вот-вот треснет, и из него вывалятся клубни червей. Но всё это было ничто по сравнению с тем, что испытывала Тихоня. Сначала я услышала в голове неразборчивый шёпот. Вскоре этот шёпот перешёл в пропитанный рыданиями хрип:

- Неправда. Ложь! З-з-забери меня от... отсюда!.. – Тихоня как будто захлёбывалась. – К-кто-нибудь, спасите... пожал... пож...