Панкрат. Возвращение в небо

– Приезжай, – вздохнул Отоев и назвал свой адрес.

– Я знаю.

Услышав такой ответ, капитан вошел в ступор. Но связь и без того оборвалась.

Через две минуты раздался стук в дверь.

– Ты что, под дверью стоял? – с угрюмым видом спросил Отоев осторожно «просачивающегося» в прихожую бизнесмена.

– Почти, – ответил тот, одергивая на солидном пивном животике пиджак. – Я тут узнал: горе у вас…

– Ты что с соболезнованиями пришел?! – взревел капитан, захлопывая дверь.

– Нет-нет, – поспешил успокоить его гость, согнув руки в локтях и выставив ладони перед собой. – Но и это, конечно, тоже… Цирюльников убит, – выдохнул он, отбросив приличия и резко переменив тему.

– Что? – Отоев застыл, глядя расширенными глазами на Хомякова. – Кто? Что случилось? – наконец спросил он.

– История непонятная, – вздохнул Егор Артемович. – По предварительной версии, вроде как они с бухгалтером друг в друга стреляли в офисе.

– Зачем?

– В том-то и дело, что незачем, – снова вздохнул Хомяков. – Что-то здесь не то. Вот я и решил к вам.

– Я следственными делами на дому не занимаюсь, – сухо произнес Отоев, хорошо понимая, что если Хомяков пришел к нему в дом, то, значит, их дела как-то связаны.

– И вот еще что? – взгляд Егора Артемовича оживился. – Тут такое странное стечение обстоятельств.

Он на минуту замялся.

– Видите ли, я пиво очень люблю. Одно в жизни счастье, – тонко захихикал бизнесмен. – И, в общем, в бар один пивной каждый день заглядываю. И никогда в жизни там одного человека не видел. А в тот день, когда убили Цирюльникова, он вдруг туда заявился. И визитку мне так вот заботливо подсунул с массажисткой какой-то. На тот момент я еще не знал, – сообщил он, – что Цирюльникова убили. Ну а потом, когда узнал, мысли разные начали в голове бродить, и я решил с вами посоветоваться.

– О чем советоваться-то? – не понял Отоев. – Ну зашел человек пива попить случайно.

– Ну, во-первых, он не из тех, кто ходит по таким заведениям, – Хомяков снова поправил на животе пиджак.

– А во-вторых?

– А во-вторых, я в свое время его сильно подставил. А тут он заходит и здоровьем моим интересуется.

– Ладно, – вздохнул Отоев. – Если настаиваешь, наведу справки. Но учти, если ты просто мнительный урод и будешь мне каждый раз всякое фуфло подсовывать, я тебя… Как фамилия? – спросил он, так и не рассказав, как накажет Хомякова.

– Хомяков, – ответил тот растерянно.

– Да не твоя, а парня того?!

– Суворин, – бизнесмен сглотнул слюну. – Панкрат Олегович.

– Суворин? – переспросил Отоев, бесцельно бродя по прихожей.

Он задал вопрос спокойным голосом, но Хомякову показалось, что в нем послышалась паника.

– Дай мне визитку, которую он тебе дал, – капитан протянул руку.

– Вот, – бизнесмен достал из нагрудного кармана пластиковую карточку и аккуратно положил ему на ладонь. – Пожалуйста.

– Если эта дама имеет к нему хоть какое-то отношение, мы возьмем его, – сообщил капитан, разглядывая цветную вязь на визитке.

– Я, честно говоря, не знаю, какие у них отношения, – уточнил Хомяков. – И уж ясно не сердечные, раз он предложил ее мне, – в голосе его послышались нотки сомнения, а в глазах сверкнуло искреннее непонимание.

– А сказал, что знаешь его. – усмехнулся Отоев.

– Ну да, – согласился Хомяков.

– А то, что он «рыцарь без страха и упрека», тебе это известно?

– Пожалуй, – снова согласился бизнесмен.

– Так вот на этом мы и сыграем, – поделился с ним частью своего быстро созревшего плана капитан.

«А заодно и медальон из него вытряхну», – подумал он и проговорил вслух:

– На ловца и зверь бежит.

– Что? – переспросил Егор Артемович.

– Все! – рявкнул Отоев. – Забудь о том, что ты у меня был и о чем мы с тобой тут говорили. Понял?

– Понял, – послушно кивнул бизнесмен и, попрощавшись, вышел из квартиры.

– Профессиональная массажистка, – прочитал капитан надпись на визитке, захлопнув за Хомяковым дверь. – Десять видов эротического массажа. Неплохо звучит, – глаза его маслянисто блеснули. – Посмотрим, что за сучка.

Он пошел на кухню. Достал из шкафа бутылку коньяка. Руки его дрожали. И капитан с трудом удерживал тяжелый стакан, который вытащил из шкафа другой рукой. Водрузив его на стол, он открыл коньяк и, позвякивая о край стакана, заполнил его до половины. Потом сел за стол и залпом выпил.

– Посмотрим, что за сучка, – повторил Отоев задумчиво, пытаясь понять природу своих ощущений и особенно страха.

– Кто такой этот Суворин, чтобы его бояться? – пробормотал он. – Не успеет он и рта открыть, чтобы сказать что-нибудь, как я пристрелю его как собаку. И сучку эту заодно, если она хреновая массажистка.

Фантазии вывели его из тревожного состояния, и капитан громко, раскатисто рассмеялся. Потом налил еще полстакана коньяка и выпил. Через пару минут им овладело тягостное возбуждение. Хотелось немедленно начать действовать. Но при этом и несмотря на то, что он проспал до обеда, его трясло от утомления и перенапряжения.

– Нужно поспать, – пробормотал Отоев, закрывая коньяк, и отправился в спальню.