Панкрат. Возвращение в небо

Рувье в черном с иголочки костюме и белой рубашке стоял напротив одного из священников и спокойно, не оглядываясь по сторонам и явно ничего не боясь, разговаривал с ним, то и дело согласно кивая головой. Стояли они возле святая святых – алтаря. В храме только что закончился обряд отпевания кремированного покойника, чей прах еще лежал на алтаре. Члены деревенской общины сидели в два ряда в позе лотоса. В волосах у них виднелись лепестки красных роз. Суворин, чтобы не привлекать внимания, сел во втором ряду, ближе ко входу, приняв ту же самую позу, что и все.

Это был конец церемонии. Всем раздали клейкий рис, который, как выяснилось, нужно было приклеивать себе на лоб и шею. Что Панкрат и сделал, наблюдая за остальными. Но через секунду выяснил, что поспешил. Его сосед съел три последних рисинки. А у него в руках уже ничего не осталось. Пока Суворин соображал, что к чему, священник окропил всех святой водой. И всем раздали кусочки фруктов и орехов.

«Типа наших поминок», – решил Суворин, с трудом проглотив угощение и стараясь глубоко не дышать.

Его подташнивало от специфического запаха, который остался от недавно сожженного на специальной бетонированной площадке покойника и теперь висел в воздухе, забивая горло и легкие.

Когда все завершилось, Панкрат вместе с процессией покинул храм. К его удивлению, все люди были радостными, шутили, смеялись.

«Похоже, смерть на Бали означает освобождение человека от земных тягот, – решил Суворин. – Что ж, вполне уместно порадоваться за отмучившегося родственника».

После того как процессия покинула храм, он еще несколько минут постоял на краю скалы, с которого почти до самой воды свисали лианы.

«Все будет очень просто, – думал Панкрат. – Рувье выйдет из храма, а я выберу момент и столкну его со скалы. Если будет упорствовать, можно и вместе, – он вспомнил радостные лица родственников покойного индонезийца и улыбнулся.

Но Рувье не появлялся.

«Да-а, – изумился Панкрат. – То ли Шнейдер обмочился насмерть, то ли у него зуб на Рувье, но не похоже, чтобы француза хоть кто-нибудь предупредил».

В этот момент легкий ветерок донес до него запах сожженного индонезийца.

«Успею еще погрузиться в вечную тьму», – передумал Суворин и направился на виллу, снятую Рувье.

Она была площадью около тысячи квадратных метров и стояла особняком. На мраморном крыльце в униформе сотрудника отеля стоял чернокожий мужчина, наводя на что-то бинокль. Возле бассейна еще один человек в униформе протирал шезлонги. Окна во всем доме были открыты. И, судя по активному движению за ними, там проводилась уборка.

«Нет смысла ждать попутного ветра», – губы Суворина дрогнули в страшной усмешке, которая появилась в тот день, когда он стоял над ямой, где выл скотник из Семеновки.

Однако в бар, в котором тусовалась молодежь из обслуги Resort Bali, Суворин вошел, излучая спокойствие и доброжелательность. Русских он заметил сразу. Это были парень с модельной внешностью и девушка, которая привлекла внимание Суворина толстой русой косой, тщательно уложенной вокруг головы. В общем-то от других они ничем не отличались, и вычислил их Суворин по кратким фразам, которые те иногда роняли, не глядя друг на друга, хотя сидели рядом за стойкой продолжительное время.

– Это правда, что камень на всех виллах здесь обтесан вручную? – спросил Суворин, подсаживаясь к ним за стойку. – Или это рекламный трюк?

– А черт его знает, – пожал плечами парень.

– Да вы что?! Это же Читтерио! – возмутилась девушка. – Вы что, сами не видите? Все здесь самой высокой пробы.

– Тогда представляю, сколько здоровья положили на это бедные индонезийцы! А получали наверняка копейки, – наигранно вздохнул Суворин.

– У вас что, «Капитал» Карла Маркса – настольная книга? – девушка надула красивые губы.

– Вы, когда сердитесь, так похожи на украинского премьера Юлию Тимошенко! – рассмеялся Панкрат.

– Только у меня коса настоящая! – с вызовом ответила девушка.

– Понял, понял! – Суворин, согнув руки в локтях, показал ей открытые ладони. – Я сразу понял, что все здесь самой высокой пробы. Но особенно убедительно выглядите вы.

– Да ладно, – улыбнулась девушка, – проехали. А вы откуда?

– Из Москвы, – ответил он и спросил: – А вы?

– Мы оба из Смоленска. Однокурсники.

– А что закончили?

– Факультет прикладной математики МГУ.

– А чем здесь занимаетесь? Уборкой? – Суворин вспомнил мелькающие фигуры обслуги за окнами виллы, снятой Рувье.

– Нет, – снова обиделась девушка. – Я в spa-салоне работаю. Знаю все массажные техники Бали и Гавайев.

– Ого! – искренне изумился Суворин. – А я, если честно, о spa-салонах имею самые смутные представления. Это, наверное, какие-то процедуры омоложения, ароматные скрабы, масляные ванны с цветами? Было бы здорово все это попробовать! А сколько всего вы знаете массажей?

– Десять, – ответила девушка.

Парень рассмеялся.