Пандемия

– Сэкономил? – Дядя по-настоящему разъярился. – Нет, ты купил его на деньги, которые украл. Украл у меня. Я давал тебе деньги, чтобы прокормить твой неблагодарный роток. Остатки ты был обязан возвращать. А ты их присвоил и купил себе игрушку.

Десмонд затих, стоически выслушивая дядины излияния насчет своей слабости и ничтожности. Эти монологи продолжались почти две недели, пока не настало время снова ехать на работу. Вместо того чтобы оставить деньги на кухонном столе, Орвиль приказал мальчику собирать вещи.

– Пора тебе увидеть реальный мир.

Реальный мир, который Орвиль Хьюз решил продемонстрировать ребенку, представлял собой лагерь рядом с буровой вышкой на границе Оклахомы и Техаса. Дядя заставил Десмонда работать – мыть сортиры, стирать одежду, чистить картошку, делать все то, что не достойно крутого работяги-вахтовика. Работа была тяжелой, но не опасной. «В сравнении с настоящим рабочим буровой, – повторял дядя, – ты слизняк. Таким, видать, и останешься».

Рабочие буровой походили на бочки, к которым под углом были приделаны мускулистые руки. Они напоминали Десмонду робота из сериала «Затерянные в космосе», который он смотрел, когда дядя уезжал на вахту. В отличие от робота люди эти были постоянно вымазаны нефтью. Через каждое второе слово – ругательство. Истории о шлюхах и сальные анекдоты сыпались как из рога изобилия. Работали сменами по двенадцать часов, а вторую половину суток отдыхали. Постоянно – когда не спали – хлебали кофе, но никогда не курили возле скважины. В палатке стоял маленький телевизор с самодельной антенной из фольги, за который после каждой смены шла отчаянная борьба. Чаще всего аппарат был настроен на бейсбол. В другой палатке неизменно шла картежная баталия.

И лишь один человек из всей бригады в свободное время читал. Десмонд подружился с ним, и парень дал ему книгу, расхвалив ее на все лады. Тем не менее роман об охоте на русскую подводную лодку не увлек Десмонда.

Как ни странно, проведенное на буровой время пошло его отношениям с дядей на пользу. Орвиль стал меньше придираться, иногда делился заработанными деньгами, позволил оставить у себя велосипед. Желание исследовать окрестности, однако, совершенно пропало. Возвращаясь с работы в лагерь, Десмонд замертво валился от усталости.

Перед второй поездкой на буровую Десмонд съездил в библиотеку. Она снова работала, за столом сидела женщина намного младше Агнес и что-то выписывала из учебника. Десмонд обошел ее стороной.

Он взял напрокат пять книг, которые прочитал во время очередной вахты.

Через несколько дней после возвращения, поднимая тучи пыли, к дому подкатил «седан», из которого вышел мужчина в рубашке с короткими рукавами и прицепном галстуке.

– Мистер Хьюз, – позвал он с крыльца.

Полупьяный дядя вышел и начал ругаться с гостем.

Тот оказался не робкого десятка. Однако же и он в конце концов покачал головой и отправился восвояси вниз по ступенькам. Напоследок посетитель сказал:

– Если ваш мальчик не явится в школу в следующем месяце, я больше приезжать не стану. Вместо меня приедет социальная служба. Потом шериф. Счастливо оставаться, мистер Хьюз.

* * *

В первом классе Десмонду понравилось куда меньше, чем на буровой. Благодаря Агнес он уже умел читать, а усилиями лавочника, не давшего ему умереть с голоду, научился неплохо считать.

Отношения с другими детьми совершенно не складывались. В глазах Десмонда они действительно были детьми – почти младенцами: любили шумные игры, болтали о детских глупостях. Он чувствовал себя чужаком, не попадающим с ними в унисон. Учительница это заметила, стала давать ему задания посложнее, но ей было некогда. В итоге Десмонда предоставили самому себе. Пока первоклашки зубрили таблицу умножения и грамматику, он тихо сидел в углу и читал.

Директор школы разрешил перевести его во второй класс, однако Десмонд и там не прижился.

Наступило лето, он опять уехал с дядей на буровую. С каждым заездом работа становилась все тяжелее.

Жизнь вошла в привычную колею: летом – пахота на буровой, остальное время года – школа. Дядя бывал дома только наездами.

Из-за гибели родителей, смерти Агнес или дядиного воспитания Десмонду не удавалось с кем-либо сблизиться. В его душе выросла стена. Пару раз он пытался приводить друзей домой. Орвиль обругал и унизил его в их присутствии; Десмонд быстро усвоил урок и перестал приглашать к себе. Ночевать у друзей дядя тоже не позволял. Десмонду хватало ума не своевольничать.

Однажды он принес из школы незаполненный бланк заявления о приеме в Младшую лигу бейсбола. Орвиль сжег бумагу, сказав, что бейсбол – пустая трата времени и денег. Точно так же дядя запрещал записываться в школьные кружки, организацию бойскаутов и на внешкольные экскурсии.