Палиндром

– Сэр Рейнджер! – после всех каких только можно вступлений, когда уже последнее терпение иссякло у Мистера президента, при виде всего этого поступательного недовольства на лице сэра Рейнджера, он обратился к этому джентльмену, явно имеющему свой взгляд и позицию на суть рассматриваемого дела. – Я ни в коей мере не хочу умалять ваших достоинств и высоких качеств профессионала своего дела, да и мою память нельзя снимать со счетов, – вон какое в моём распоряжении огромное и беспокойное хозяйство, где одних только советников… по национальной безопасности, по обороне, по планированию, по… и не сосчитать, – но не могли бы вы мне напомнить, в какой области стратегического планирования, вы являетесь моим советником. – Уставившись на сэра Рейнджера, задался этим многозначительным вопросом Мистер президент, от ответа на который, скорей всего и будет зависеть дальнейшая судьба советника сэра Рейнджера.

– Не быть ему больше советником. – В один взгляд на грозу стоящую в глазах Мистера президента, решили про себя прочие советники, не понаслышке знающие, сколь сложна судьба и скоротечна должностная жизнь сегодняшних советников – слишком скор на расправу нынешний президент, считающий, что советник не человек и не имеет права на ошибку, особенно на стратегическую. А стратегия между прочим, сложно просчитывается, и есть огромная вероятность того, что может случится такой непредвиденный случай, что даже запасной план «Б» никак не поможет.

Но ладно все эти упущения и ошибки, которые кого-то низводят в полотёры или в охрану, а кого-то наоборот приближают к президенту в качестве советника, но вот что насоветовали такого президенту являющиеся украшением своей профессии, советники первой министерской степени, пан Паника и Капута, которых уже никто из присутствующих здесь в кабинете советников не помнил, то это так и осталось предметом для догадок.

– Говорят, что мистер Капута, за свою излишнюю самонадеянность поплатился. Неверно предсказал результат аукциона и как итог, вместе со стулом президента потерял своё место советника. – Баш на баш делился своей секретной информацией с советником по обороне, Маузером, советник по национальной безопасности, Болтан.

– А куда всё-таки президентский стул подевался? – задумчиво вопросил атмосферу воздуха вокруг себя Маузер.

– Мне бы тоже хотелось об этом знать. – Пронзительно глядя на Маузера, сказал Болтан, вроде как убедившись в том, что Маузер тут ни причём. А вот кто причём, ему бы хотелось непременно узнать. – Ведь от этого зависит национальная безопасность. И кто теперь знает, кто там сидит на президентском стуле. – Наливался бешенством Болтан, стоило ему только представить чужеродный зад на этом святилище демократии.

– Ну а что слышно о пане Панике? – после небольшого умственного замешательства, спросил своего собеседника Болтан. На что советник Маузер мог бы много чего рассказать об этом шумном господине, от которого всегда столько шума исходит, – что поделать, когда у него такая природа советов, – но Болтан, как понял Маузер, спрашивал его не о том, что с собой несёт пан Паника, а то, что послужило вынесу пана Паника из информационного пространства президента.

– Я бы не спешил с такими выводами, – со своей стороны, не менее многозначительно сказал Маузер, – ещё нет должных оснований и прямых свидетельств факту его отстранённости от дел. – И неуравновешенный в своём нервном запале ответ выразительности лица Болтана, убедительно дал понять Маузеру, что его дальний посыл был отлично понят Болтаном, который хотел было ещё добавить: «А как-то можно посодействовать тому, что решение об отстранении этого пана с глаз долой, было принято?», – но посчитав это лишним, промолчал.

Что же касается самого сэра Рейнджера, вдруг оказавшегося в такой незавидной для себя ситуации, где он в первые за свою долгую карьеру оказался на переднем крае атаки взглядов президента и всех своих «доброжелателей» вокруг, – где каждый из них, так и норовил, если не укусить, так сглазить сэра Рейнджера (а ещё себя верующими считают и даже в одно духовное заведение все ходят вместе, тогда как они, будучи суеверными, все вместе три раза плюют в одну сторону, через плечо), – то он, конечно, был наслышан о постигшем несчастье мистера Капуту – его отстранение от дел и преследование за коррупцию по закону, пока не отыщется вдруг утерянный президентский стул – и незавидной участи пана Паника – его информационного забвение – и само собой заволновался, желая миновать для себя этой участи.

Для чего ему собственно многого не нужно сделать, а надо всего лишь только предать забвению все свои высоконравственные принципы, которыми он руководствовался всю свою сознательную жизнь, и поступить не как ему подсказывает совесть, а так как на этом настаивает его благоразумие. – В общем, как всегда. – Резюмировал свои размышления сэр Рейнджер, крайне удивленный тем, куда это его так эпично занесло.