Паладин душ

– Хорошо. Но Он же все-таки сказал. Он сказал: занятие. Хотя это и напоминает шутку, он, наверное, был серьезен. – И осторожно добавил: – Волей-неволей, вы снова святая.

– Скорее, неволей. – Иста нахмурилась. – Мы все ничто. Гибриды духа и материи. Посредники богов в мире материи, куда им нет входа. Двери. Он стучит в мою дверь и просит войти. Он прощупывает меня языком, словно любовник, выявляя те желания, что таятся внутри. Он не так прост, как любовник, он хочет, чтобы я раскрылась перед ним, чтобы я сдалась. Но позвольте заметить вам, я презираю его метафоры!

Ди Кэйбон снова протестующе замахал на нее руками. Исте захотелось пристукнуть его.

– Но вы же действительно, не женщина, а крепость!

Она сдержала рычание, постыдившись того, что обрушила гнев, вызванный богом, на несчастную голову служителя:

– Если вы не знаете, как разгадать вторую часть загадки, почему тогда вы оказались там, во сне?

– Рейна, я не знаю! – Ди Кэйбон помолчал. – Но, может быть, утро вечера мудренее. – Он съежился под ее сверкающим взглядом. – Я постараюсь осмыслить это.

– Постарайтесь уж.

В другом конце двора Фойкс и Лисе сидели уже ближе друг к другу. Фойкс держал руку девушки в своей, а она ее не отнимала. Она слушала его, по мнению Исты, слишком доверчиво. Рейна резко поднялась и позвала ее. Чтобы привлечь внимание Лисе, пришлось звать дважды. Девушка поспешно вскочила на ноги, но след ее улыбки, словно аромат, остался витать в воздухе.

* * *

Леди Каттилара в отчаянной попытке до конца выдержать роль хозяйки замка перед новыми гостями устроила ужин в той же зале, где она и ее дамы развлекали Исту во второй вечер. Эрис снова куда-то уехал; присутствовали несколько его офицеров – и то, чтобы быстро и хорошо поесть, а не разыгрывать из себя придворных. Каттилара усадила Фойкса как можно дальше от себя, но все-таки за главным столом, так как этого требовал его статус офицера охраны при Исте. Несмотря на расстояние, Исте показалось, что эти двое весь вечер на протяжении долгого ужина присматривались друг к другу. Но вовсе не как влюбленные.

Мудрейший ди Кэйбон, хоть и нервничал, однако все же вознес вечернюю молитву с достойным удивления красноречием, осторожно обходя стороной мольбы о божественном благословении. Беседы, которые начались как только подали еду, хромали на обе ноги; служитель нашел спасение от них в старательном пережевывании пищи. Но, как Иста заметила с одобрением, он тем не менее не переставал слушать.

По правую руку от Исты, отделяя ее от Фойкса и Лисе, сидел один из старших офицеров Эриса. Он оказался достаточно вежлив, совсем не стеснялся ее ранга, но был очень озабочен. После обмена мнениями по поводу еды и вина, он вдруг спросил ее:

– Милорд сказал, что очень болен. Вы слышали об этом?

– Да. Я знаю. Мы обсуждали с ним это.

– И действительно, я заметил, что он был бледен, не ел и не спал, как следует, но такого я не ожидал… если это действительно так серьезно, может быть, лучше заставить его отдохнуть? – он взглянул на Каттилару, словно желая найти союзника против своего могущественного командира, для его же блага.

– Отдых не излечит то, чем страдает он, – ответила Иста.

– Боюсь, что езда верхом в такую погоду может только усугубить его болезнь.

– Не понимаю, как.

Каттилара, расположившаяся слева, посмотрела на нее сердито.

– Не знал, что вы целительница, рейна, – заметил он.

– Я вовсе не целительница. Увы.

– Скорее, наоборот, – обиженно пробормотала Каттилара. Офицер неуверенно моргнул, но, в конце концов, сообразил и перевел разговор в русло, менее неприятное для марчессы:

– Бандиты из княжеств обычно не осмеливаются подходить так близко к Порифорсу, уверяю вас, рейна. Но в то утро мы основательно покусали их, и, думаю, они воздержатся от дальнейших попыток.

– Мне кажется, что на сей раз это больше, чем просто бандиты, – возразила Иста. – Скорее солдаты, о чем свидетельствуют их плащи, ведь обычные бандиты не станут таким образом выдавать себя. Возможно, князь Сордсо Пьяница наконец занялся чем-то более военным, чем раньше, или кто-то еще при его дворе испытывает ваши защитные силы?

– Я бы никогда не подумал, что это Сордсо, но после несчастной смерти своей сестры Юмеру, я слышал, с ним произошла огромная перемена. Если так и будет продолжаться, нам придется придумывать ему новое прозвище.

– О?

Воодушевившись, он начал рассказывать более безопасную сплетню, чем та, с которой он начал: