Палач. Нет милости к падшим

Третье кольцо находилось у потомков гордых фарсов, шиитов. Попало он к ним через зятя и двоюродного брата Мухаммеда, Али, который сам получил его от своей жены Фатимы, Дочери Пророка. Четвертым же кольцом обладали их извечные соперники, сунниты, наследники праведных Халифов, которые сумели создать свою империю правоверных, существующую до сегодняшнего дня. Правда, там слишком много противоречий между различными течениями и группами, но если все они сумеют договориться, то Ватикану придется туго. Хотя вряд ли это случится в обозримом будущем.

Доктор Риччарди подошел к невысокой каменной ограде, за которой виднелась ровная гладь озера Альбано. «Как же здесь красиво!» — в который раз удивился он открывшейся панораме, после чего продолжил свой путь к конторе, которая находилась в одном из старых палаццо в исторической части городка.

Пятое кольцо сегодня находится в Европе, а его Хранитель — где-то на Иберийском полуострове. После того как ни одной из европейских держав так и не удалось создать единую империю, они решили объединить Европу вне границ влияния Ватикана. По имеющимся у Риччарди сведениям их уверенность в успехе основывается на том факте, что кольцо власти у них есть. Это тот самый перстень, который в свое время Кортес отнял у Монтесумы и переправил в Испанию, подняв сразу же престиж испанского престола до уровня имперского! В свое время его сумел вырвать у надменных грандов Наполеон, а после его смерти он перешел через его сына, которого в народе ласково называли «Орленком», к австрийцам. Но те, понимая незаконность владения этой реликвией, передали ее испанским Бурбонам, обрекая себя в дальнейшем на гибель. Да, сегодня европейцы объединялись под сенью франко-германского союза, который, однако, уже изначально несет в себе элемент неустойчивости: Европу пытаются объединить две страны, которые не только всю историю воевали друг с другом, но и в устоях сознания своих народов мало друг на друга походят. А потому противоречия в Объединенной Европе будут всегда, и разрешатся они только с помощью Ватикана.

Шестое кольцо изначально попало на Японские острова и хранится в лабиринтах императорского дворца по сей день. Отсюда имперские замашки детей страны Восходящего Солнца. Риччарди в свое время пытался пробиться туда через португальцев, и даже помог одному из местных князьков победить в длительной междоусобной войне. Но местный Хранитель, испугавшись, что его оставят ни с чем, начал усиленно интриговать против иностранцев, которых в конечном счете выгнали из страны. Риччарди побаивался самобытных и амбициозных японцев, поэтому использовал все имеющиеся в его распоряжении средства для дискредитации местного Хранителя и уничтожения основы его власти. Однако вошедшим в Токио американцам перстень достать так и не удалось, а потому и Япония может претендовать на свое место в строю великих. И уже начала кое-что предпринимать. Но пока это только первые шаги и только у себя на Востоке. Так что Риччарди не видел особой угрозы его могуществу с этой стороны.

Седьмое кольцо оказалось в пределах Поднебесной, которая всегда считала себя абсолютным пупом земли. Аборигены гордо именовали свою страну ЧЖУН ГО, что означает Срединное государство. То есть Китай — в центре мироздания, а все, что вокруг него — это уже окраина, периферия, где проживают «заморские черти», «длинноносые люди с белым лицом порока» и чернокожие низшие расы. Самих себя китайцы почитают совершенными людьми, небожителями правильной, до золотистой корочки, выпечки. Это был серьезный соперник в борьбе за мировую гегемонию. А их Хранитель бдительно следил за священной реликвией, переданной потомкам самим основателем китайской цивилизации легендарным Хуанди, Желтым императором. Но китайцы не претендовали на главенство, что значительно облегчало решение стоящих перед Риччарди задач.

Пройдя узкими городскими улочками почти до центра города, Риччарди остановился перед невысоким, недавно отреставрированным зданием, нажал на кнопку домофона и, услышав знакомый сигнал, толкнул входную дверь. Очутившись внутри, он ощутил приятную прохладу и легкий запах лаванды. «Какая все-таки она молодец», — в который раз с благодарностью подумал Риччарди о сеньоре Каррара, супруге их домовладельца. Эта пожилая женщина поддерживала дом в идеальном состоянии, что не могло не сказаться на отношении к ней жильцов. Медленно поднявшись по неширокой мраморной лестнице на третий этаж, доктор архитектуры Франческо Риччарди позвонил в правую дверь, которая моментально открылась. Офис встретил его знакомым запахом настоящего кофе, гаванских сигар и французского коньяка.

— Есть новости? — спросил он у поднявшейся навстречу женщины.

— Пока нет, господин Риччарди. Кофе? — спросила она скорее автоматически, так как отлично знала привычки своего шефа.

— Пожалуй! — так же привычно согласился архитектор, прошел в свой роскошный, отделанный ценными породами дерева кабинет, плотно закрыл дверь и опустился в стоявшее у массивного стола глубокое кожаное кресло старинной работы.