Читаем Падение Царьграда полностью

   — Не удивляйся, князь, — продолжал император, — что ты видишь перед собой такое многочисленное избранное собрание: все эти именитые особы сошлись сюда не столько по моему приглашению, сколько из любопытства к тебе и предмету твоей предстоящей речи. Господа, — прибавил он, обращаясь к присутствующим, — как вы, состоящие при моём дворе, так и вы, служители алтаря, молитвами которых держится наша империя, я считаю, что наш благородный индийский гость делает нам большую честь, согласившись изложить подробно новую веру в единого Бога. В первую аудиенцию он возбудил большой интерес как во мне, так и во всех присутствовавших лицах его рассказом о том, как он отказался от престола на своей родине, чтобы исключительно посвятить себя изучению религий. В ответ на мой вопрос он смело объявил, что он не иудей, не мусульманин, не индус, не буддист, не христианин, а что все исследования привели его к исповеданию веры, которую он определил одним словом — веры в единого Бога. По его словам, главной целью его жизни было соединить в одно все существующие религии. Впрочем, я приглашаю его теперь откровенно изложить свои мысли самому.

Снова князь Индии распростёрся и снова, встав, подошёл к столу и стал раскладывать свои книги и рукописи. Когда всё было готово, он поднял свои большие, глубокие, пытливые глаза, действовавшие с магнетической силой на всякого, на ком они останавливались, и начал говорить просто, ясно, негромко, но так, что его слышно было во всех углах залы.

   — Это, — произнёс он, указывая рукой на открытую передним книгу, — это Библия, священнейшее из всех священных писаний, это скала, на которой основана моя и ваша вера.

Шеи всех присутствующих вытянулись, и старик продолжал:

   — Это одна из пятидесяти копий перевода Библии, сделанного по приказанию первого Константина и под руководством Евсевия, известного вам всем по своей набожности и своему знанию.

При этих словах все присутствующие вскочили со своих мест, за исключением Схолария и патриарха, которые продолжали сидеть, причём последний набожно крестился. Общее любопытство, выраженное всеми присутствующими, объяснялось тем, что большинство их состояло из духовных лиц, которые знали о существовании пятидесяти копий греческого перевода Библии, но никогда не видали ни одной из них.

   — Вот эти книги, — продолжал князь Индии, когда восстановился порядок, — священные писания для тех народов, которым они даны. Здесь Коран, книга Царей китайцев, Авеста персов, Сутры буддистов и Веды моих соотечественников индусов.

Говоря это, он указывал рукой то на одну книгу, то на другую.

   — Я благодарю императора за его милостивые слова, которыми он вполне ясно определил мою историю и цель моей сегодняшней речи. Поэтому я прямо перейду к моему предмету. Старательно изучив все эти религиозные книги, которые вы видите перед собой, и посетив все страны, которые их породили, я пришёл к следующим трём заключениям: во-первых, естественная религия, то есть поклонение Богу, доступна всем народам на всех ступенях развития; во-вторых, как различны листья на деревьях, так различны понятия о Боге у различных народов, что составляет вдохновенную религию; в-третьих, что от времени до времени появлялись вдохновенные пророки, которые выражали то или другое понятие о Боге, более подходящее к тем народам, среди которых они появлялись. Но если можно различно понимать Бога, то всё-таки Он один, и все пророки в различных странах хотя по-разному, но стремились к одному Богу. Возьмите, например, Бодхисатву и прочитайте, что говорится в ней за тысячу лет до Рождества Христова. В ней ясно слышатся как бы отголоски того, что составляет основу вашей религии. Всюду и везде во всех религиях видно одно стремление к Богу, и вера в Бога составляет связующее звено между ними всеми.

И князь Индии стал подробно излагать из священных писаний различных народов, как в разные времена разные пророки проповедовали в разных формах эту одну общую веру в Бога. Присутствующие с вниманием следили за каждым его словом. Схоларий молча всё выше и выше подымал большой крест, который он держал в руках, как бы желая этим устрашить еретика.

Наконец князь Индии умолк, бледный, усталый. На предложение императора сделать перерыв в своей речи он согласился и тяжело опустился на поданный ему стул.

В это время явились слуги и стали обносить присутствующих яствами и напитками.

<p>XVI</p><p>КАК ПРИНЯТО БЫЛО ИЗЛОЖЕНИЕ НОВОЙ ВЕРЫ</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история в романах

Карл Брюллов
Карл Брюллов

Карл Павлович Брюллов (1799–1852) родился 12 декабря по старому стилю в Санкт-Петербурге, в семье академика, резчика по дереву и гравёра французского происхождения Павла Ивановича Брюлло. С десяти лет Карл занимался живописью в Академии художеств в Петербурге, был учеником известного мастера исторического полотна Андрея Ивановича Иванова. Блестящий студент, Брюллов получил золотую медаль по классу исторической живописи. К 1820 году относится его первая известная работа «Нарцисс», удостоенная в разные годы нескольких серебряных и золотых медалей Академии художеств. А свое главное творение — картину «Последний день Помпеи» — Карл писал более шести лет. Картина была заказана художнику известнейшим меценатом того времени Анатолием Николаевичем Демидовым и впоследствии подарена им императору Николаю Павловичу.Член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме, профессор Петербургской и Флорентийской академий художеств, почетный вольный сообщник Парижской академии искусств, Карл Павлович Брюллов вошел в анналы отечественной и мировой культуры как яркий представитель исторической и портретной живописи.

Галина Константиновна Леонтьева , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Проза / Историческая проза / Прочее / Документальное
Шекспир
Шекспир

Имя гениального английского драматурга и поэта Уильяма Шекспира (1564–1616) известно всему миру, а влияние его творчества на развитие европейской культуры вообще и драматургии в частности — несомненно. И все же спустя почти четыре столетия личность Шекспира остается загадкой и для обывателей, и для историков.В новом романе молодой писательницы Виктории Балашовой сделана смелая попытка показать жизнь не великого драматурга, но обычного человека со всеми его страстями, слабостями, увлечениями и, конечно, любовью. Именно она вдохновляла Шекспира на создание его лучших творений. Ведь большую часть своих прекрасных сонетов он посвятил двум самым близким людям — графу Саутгемптону и его супруге Елизавете Верной. А бессмертная трагедия «Гамлет» была написана на смерть единственного сына Шекспира, Хемнета, умершего в детстве.

Виктория Викторовна Балашова

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза