P.S. Я буду жить. Проснуться утром – это счастье

– Ну давай, – умоляла я. – Я буду торчать на этом столе, если ты по крайней мере не посмотришь!

Его любопытство возобладало, хотя он и насмехался надо мной, проходя мимо. Он быстро спустился вниз по склону к нижней ступеньке и отбросил ногой в сторону таящие кубики льда и разбросанные по земле ломтики яблока. Мой пластиковый стакан, наполовину наполненный водой, подскочил и покатился в сторону пристани.

– Здесь ничего нет, мама, на ступенях ничего, кроме ломтика лимона из твоего чая! – Он засмеялся, продолжая изучать землю вокруг. – Тебе, наверное, показалось.

Что, если он был прав, и это была лишь тень от крупной ветки березы? Мне уже случалось кричать от страха из-за обычной коряги. Я положила руку на сердце, пытаясь успокоиться.

– Вероятно, это была палка, похожая на змею, мама, – усмехнулся Майкл. – Мне идти спасать твой стакан? – Он был одной ногой в воде, когда вдруг обернулся так быстро, что чуть не потерял равновесие и стремглав побежал к набережной с криком: – Ты слышала это, мам? Слышала? – Около березы Майкл поскользнулся и исчез из виду.

– Что? Слышала что? – крикнула я в ответ. Меня затошнило. Я все еще не видела его со своего насеста на крышке стола.

– O… мой… бог, мама! Ты была права! Это змея… гигантская… aaaaaaaaaaaa! Она вся раздулась и шипит на меня… Это кобра… Я не знал, что в Висконсине есть кобры… О господи, это так здорово. Ты должна посмотреть на нее. Иди, посмотри, мама. Она потрясающая !

Должна посмотреть на нее?

В своем восторге он забыл, что я стою на столе и схожу с ума от страха. Майкл знал свою маму храброй, спасающей летучих мышат, надевающей червей на крючки и вынимающей раздавленных мышей из ловушек, которые ставила сама. Он знал маму, которая в одиночку ночевала с ним в крошечной походной палатке, не обращая внимания на тот ужас, который я испытывала при мысли о том, что сбежавший убийца с топором может добраться до нас ночью. Впервые он видел меня напуганной до смерти.

Когда змея ускользнула в свое логово в песке набережной, Майкл поднялся наверх по лестнице. На этот раз, выпрямившись и скрестив ноги, я сидела на краю стола, пытаясь выглядеть невозмутимо, с улыбкой на лице.

– Ты странная, мама. – Покачивая головой, он прошел мимо меня. – Почему эта змея так напугала тебя?

Не дожидаясь ответа, он выскользнул в открытую дверь, чтобы дальше смотреть с Патриком Индиану Джонса .

...

Не пугайся и не страшись… ибо Господь, твой Бог будет с тобой.

– Втор. 31:6

Важные слова

Дорогая Дэб,

Энн Ламот в «Путешествие милосердия» пишет, что на самом деле существует только два вида молитв: « Помоги мне, помоги мне, помоги мне» и «Спасибо, спасибо, спасибо». Мне нравилось читать эту книгу по двум причинам.

1. Есть еще такие же паникеры, как и я.

2. Бывают моменты, когда единственное, что я могу произнести в смятении: « П-о-м-о-г-и-т-е!»

Долгие годы я считала, что для Бога не важно, какие слова я использую в молитвах, как я формулирую просьбы, выражаю признательность или когда и где я обращаюсь к Нему. Что для Бога важно то, что в моем сердце. Что, как другие мои друзья, Бог хочет быть частью моей жизни. Чтобы я рассказывала Ему о своих проблемах, радостях и выражала свою благодарность, даже за всего лишь последнюю буханку хлеба из двенадцати злаков в моей любимой пекарне. В моей жизни нет ничего более или менее важного для Бога, и в дни, когда у меня нет иных слов, он готов слушать: « Помоги мне, помоги мне, помоги мне… »

P.S. Я молюсь, чтобы вы чувствовали, как Бог держит вашу руку во время операции завтра, Дэб. А также руку вашего хирурга.

...

Молитвой и просьбой, с благодарностью, обращайтесь с вашими проблемами к Богу.

– Флп. 4:6

Урок в магазине

Дорогая Дэб,

следующий месяц после развода меня обуревала такая злоба, что приходилось сжимать челюсти, чтобы не позволить вырваться переполняющей меня ярости. Иногда, просыпаясь по утрам, я ощущала боль в ребрах, сдерживающих мое раздражение во время сна. Как будто мои чувства стучали по ним, подобно заключенным в тюрьме, барабанящим по решеткам перед бунтом. Я боялась, что, если позволю вырваться хоть одному слову, остальные сотни неудержимо последуют за ним, как атакующая бригада кавалерии.