П. А. Столыпин

Владимир Николаевич Коковцов (1853—1943) – видный государственный деятель, министр финансов в 1904–1905 гг. и в 1906–1911 гг. в правительствах И. Л. Горемыкина и П. А. Столыпина; с сентября 1911 г. по январь 1914 г. возглавлял Совет министров, сохраняя должность министра финансов.

В 1872 г., по окончании Училища правоведения, поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Предполагал, что будет специализироваться на вопросах государственного права и заниматься научной деятельностью. Но после внезапной смерти отца (он служил в Корпусе инженеров путей сообщения, имел чин подполковника) был вынужден поступить на государственную службу.

В. Н. Коковцов прошел большой служебный путь, получив ценный профессиональный опыт в различных сферах государственного управления, экономики и финансов. С марта 1873 г. служил в Министерстве юстиции, начав с должности младшего помощника столоначальника. В 1879–1890 гг. на службе в Главном тюремном управлении Министерства внутренних дел (инспектор, помощник начальника управления), участвовал в кардинальных преобразованиях этого ведомства под руководством К. К. Грота. С 1890 г. по 1896 г. чиновник Государственной канцелярии, занимал в том числе должности статс-секретаря департамента государственной экономии и товарища (заместителя) государственного секретаря. Коковцов писал: «…эти годы дали мне возможность близко изучить вопросы бюджета и государственного хозяйства и подготовили меня к следующим шести годам, с 1896 по 1902 год, которые я провел в должности товарища министра финансов, в бытность министром графа Витте». В феврале 1904 г., после двухлетнего периода службы в качестве государственного секретаря, Владимир Николаевич возвратился в Министерство финансов – заняв пост министра. Но в октябре 1905 г., при формировании С. Ю. Витте нового состава правительства, Коковцов был уволен от этой должности и назначен членом Государственного совета. Вновь министром финансов он стал 26 апреля 1906 г. – в кабинете И. Л. Горемыкина, сменившего Витте на посту премьера. Кресло министра финансов Коковцов сохранил и после назначения П. А. Столыпина 8 июля 1906 г. главой правительства.

Современники относили Коковцова к «просвещенным бюрократам». Отмечалось глубокое знание всех нюансов российского бюджета и финансовой политики. Особо отмечалось отсутствие каких-либо темных пятен и скандалов, пагубных для репутации. Например, лидер партии кадетов П. Н. Милюков, несмотря на несколько саркастические оценки личности Коковцова, стремившегося внешне быть вне «большой политики», характеризовал его как «аккуратного и добросовестного бюрократа» в правящих верхах: «Там он охранял казенный сундук от посторонних покушений, в том числе царских. И все мы соглашались с его репутацией „честного бухгалтера“» (Милюков П. Н. Воспоминания. С. 250).

Коковцов отличался конструктивностью и корректностью в отношениях с депутатами Думы, выделяясь на фоне других министров. Ежегодно при рассмотрении бюджетной росписи, растягивавшейся на несколько недель, он оказывался в центре общественного внимания – как главный публичный представитель власти по этим вопросам. «Коковцов не обладал выдающимися дарованиями Столыпина. Не было у него внушительной красоты, сановитой уверенности премьера, – отмечала А. В. Тыркова-Вильямс. – Маленький, седенький, борода лопаточкой, голос глуховатый, однообразный, но неутомимый Коковцов мог говорить час, два, три, ровно, без интонаций, без переходов. Нас, журналистов, он приводил в отчаяние, в ярость… Коковцов журчал и журчал, как ручеек, но в этом журчании сказывалось доскональное знание всех подробностей сложного бюджета Российской империи». Основным оппонентом правительства при рассмотрении в Думе бюджета выступал А. И. Шингарев, представлявший фракцию кадетов, – и его полемика с Коковцовым начиная с 1907 г., превратилась в своего рода традиционный парламентский ритуал. «У него была отличная память, и, возражая Шингареву, министр мог доставать из разных уголков прихода и расхода нужные ему цифры. Когда между ними разгоралась полемика, слушатели сразу оживали. Коковцов не горячился, не волновался… Коковцов, который был много старше своего оппонента, поворачивался в его сторону и с особой, дружественной снисходительной усмешкой начинал уклеивать и отчитывать любимого противника. Это их обоих забавляло. В этой игре даже внешняя деревянность Коковцова смягчалась. В их схватках не было едкой враждебности, сгущавшейся около думской трибуны, когда в министерской ложе появлялся Столыпин» (Тыркова А. В. На путях к свободе. London, 1990. С. 378–379).