Ovum

Потом Славик стянул шлем. Сидел молча, как кукла из тряпок, сложился даже пополам, и нога дёргалась в колене, мелко так. Я хотела спросить, что он увидел, кого встретил. Может, у него там оргия была, в нейро-Африке, или его там лев жрал. Славик заговорил первым.

Сука, сказал. Мощная вещь. Я в деле.

31. Базовый. Вдоль белой линии

Снова открылись с пневматическим шипением белые двери, загорелось светодиодное табло, и теперь уже 1317 сделал шаг внутрь, в тесную капсулу шлюза – там и руки в стороны было не расставить. Через секунду двери позади него закрылись, а перегородка спереди отползла в сторону.

Комната кастинга оказалась просторным помещением с одной зеркальной стеной, с чёрным контуром квадрата посередине пола и четырьмя сливными отверстиями по углам. С потолка спускались три сопла, как у поливальных машин, только белые и тоже из пластика, а между соплами – толстый кабель, заканчивающийся полусферой из проводов и клемм. Пахло хлором, как в спецприёмнике.

– Встаньте в квадрат, – прозвучал голос из потолка.

1317 подошёл к контуру, встал посередине.

– Разуйтесь и снимите одежду.

1317 стянул один о другой разношенные кроссовки, вылез из «берёзки», стащил носки, термомайку и трусы.

– Руки в стороны.

Развёл руки. В животе голодно заурчало. 1317 посмотрел вниз: член сжался, втянулся внутрь тела.

Голос продолжил командовать, а он – выполнять команды, как пустой механизм.

– Руки перед собой.

– Покажите ладони.

– Покажите ногти.

– Покажите зубы.

– Высуньте язык.

– Повернитесь правым боком к зеркалу.

– Встаньте спиной к зеркалу.

– Наклонитесь вперёд.

– Раздвиньте ягодицы.

– Выпрямитесь. Повернитесь левым боком к зеркалу.

– Повернитесь к зеркалу лицом.

– Оттяните крайнюю плоть.

Сверху зажужжало, толстый провод опустился ниже, к волосам.

– Прижмите клеммы к голове.

Он натянул полусферу, как лыжную шапку – она оказалась мягкой и податливой, но форму держала, – и тут же почувствовал кожей слабое подрагивающее электрическое напряжение.

– Разряд.

После этой команды из-за белого потолка коротко загудело, клеммы кольнули кожу и шапочка ещё плотнее прижалась к голове. Задрожало внутри позвоночника, втянувшийся внутрь тела член поднялся, рефлекторно дёрнулся три раза, изнутри резко накатило тепло, и через секунду желтоватая сперма упала на белый пол, повисла каплей на опавшей и сморщившейся головке.

– Одевайтесь.

1317 вышел из квадрата, вытер член трусами, натянул их, потом носки и термомайку. Поднял с пола «берёзку».

– Приняты, – сказал голос. – Выход в левую дверь.

Свет в комнате стал мягче. Открылась панель сбоку от зеркала. 1317 влез ногами в комбинезон, но застегнуть не успел – сопла под потолком начали медленно с жужжанием вращаться и поливать пол струями дезинфицирующего раствора. Он закашлялся от хлора, подхватил кроссовки и выбежал в короткий коридор, заканчивающийся обычными железными воротами, сваренными из прутьев арматуры. За воротами распахнутым кузовом к коридору стоял кастингваген, внутри было темно, темнота шевелилась. Потом из неё появилось выбритое городское лицо.

– Гони сюда.

1317 застегнул «берёзку», ухватился за створки дверей, оттолкнулся ногой.

Вдоль стенки сидели двое таких же, как он: камуфляж, старая обувь, бороды, вещмешки. На поясе третьего, с городским лицом, висела рация.

– Что грустный такой? Садись, поедем силикон лохматить.

1317 сел на последнее свободное сиденье. Человек с рацией захлопнул изнутри дверцы, ударил три раза кулаком в потолок. Водитель завёл двигатель. Поехали.

По дороге городской сидел в смартфоне и вынырнул только раз – когда проезжали КПП и в фургон заглянули две патрульных с ротвейлером. Собака обнюхала базовых, патрульные посветили каждому в лицо.

– Officière, позвольте вопрос, – сказал городской. – Ваша собака кобель или сука?

Патрульная навела на него подствольный фонарь, городской поднял руки, заулыбался.

– Прошу прощения, officière, праздный интерес. Не повторится.

Патрульные вышли, захлопнув дверь снаружи.

1317 сидел, прижав руки к бёдрам. Кроме татуировки Братства, на внутренней стороне рукава «берёзки» была пришита полоска ткани с адресом Воробья. Адрес 1317 выкупил у мусорщика, напарника водилы, привозившего вторичку. Заплатил десятью дозами сушёных грибов, потом обхватил сзади, сжал шею до хрустнувших позвонков – мусорщик упал вонючим мёртвым мешком. 1317 скинул труп в пустой контейнер.

Через полтора часа кастингваген остановился и водитель заглушил двигатель. Когда открыли двери, 1317 увидел двор посреди полуразобранных и ещё целых корпусов, ржавые рампы, брошенные краны и погрузчики с пыльными осевшими покрышками. У высоких железных дверей на пандусе стояли две автоматчицы и трое гражданских. Городской с рацией вылез наружу, хлопнул в ладоши, закричал: