Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

Джонатан побрил голову. Многие дети его поколения — как девочки, так и мальчики, хотя и не так много, — делали это, подражая Ящерицам и попутно раздражая своих родителей. Кассквит побрила не только голову, включая брови, но и все волосы на теле, пытаясь как можно больше походить на Ящерицу. Однажды она сказала ему, что подумывала о том, чтобы удалить уши, чтобы ее голова больше походила на голову ящерицы, и решила отказаться от этого только потому, что думала, что это недостаточно поможет.

Она сказала: “Интересно, разрешат ли мне встретиться с ним до того, как он вернется на поверхность Тосева-3. Мне следует побольше узнать о диких тосевитах.”

Усмехнувшись, Джонатан сказал: “Я думаю, он был бы рад познакомиться с вами, особенно без обертки”. В языке ящериц не было специального термина для обозначения одежды, который Раса не использовала, но могла и действительно подробно описывала краску для тела.

“Что вы имеете в виду?” По земным меркам, Кассквит обладал безжалостно буквальным мышлением. “Ты имеешь в виду, что он может захотеть спариться со мной? Найдет ли он меня достаточно привлекательной, чтобы захотеть спариться со мной?”

“Конечно, он бы сделал это. Я, конечно, знаю. ” Джонатан еще раз выразительно кашлянул. Он всегда хвалил Кассквита так экстравагантно, как только мог. Она раскрылась, как цветок, когда он это сделал. Ему пришла в голову мысль, что ящерицы не беспокоились — или, может быть, они просто не знали, что людям нужны такие вещи. Всякий раз, когда ему казалось, что Кассквит ведет себя странно, ему приходилось отступать и напоминать себе, что удивительно, как она оказалась на расстоянии крика от здравомыслия.

И он не лгал. Она была восточного происхождения; живя в Гардене, штат Калифорния, где проживало большое количество американцев японского происхождения, он привык к азиатским стандартам красоты. И по их мнению, она была более чем достаточно хорошенькой. Ее бритая голова тоже не отпугнула его; он знал множество девушек в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, которые брили их. Единственное, что было в ней по-настоящему странным, — это выражение ее лица или отсутствие выражения. Ее лицо было почти похоже на маску. Она не научилась улыбаться, когда была ребенком — Ящерицы едва ли могли улыбнуться ей в ответ — и, очевидно, после этого было слишком поздно.

Она спросила: “Ты бы расстроился, если бы я решила спариться с ним?” У нее тоже не было особого такта.

Чтобы сразу не разобраться в своих чувствах, Джонатан ответил: “Даже если он найдет тебя привлекательной, я не уверен, что он захочет с тобой спариться. Он беспокоится о своей собственной паре там, в Рейхе, и не знает ее судьбы.”

”Я понимаю", — медленно произнес Кассквит.

Джонатан задавался вопросом, действительно ли она это сделала. Она ничего не знала об эмоциональных привязанностях, которые могут возникнуть у мужчин и женщин… пока не начала заниматься со мной любовью, подумал он. Он не хотел объяснять немецкому космонавту, в каком социологическом исследовательском проекте он участвовал. На самом деле это был скорее проект Ящеров, а не его. Он просто был рядом, чтобы прокатиться.

Он усмехнулся. Они привезли меня сюда и отправили учиться. Ему было интересно, как многому они научились. Он определенно многому научился.

Он подошел к Кассквит и положил руку ей на плечо. Она сжала его. Ей нравилось, когда к ней прикасались. Ему пришла в голову мысль, что до того, как он поднялся на звездолет, к ней почти никто не прикасался. Прикосновение было человеческой чертой, а не той, которую Раса разделяла в какой-то степени.

“Скоро он отправится в свою не-империю", — сказал Кассквит.

“ Правда, — согласился Джонатан.

“И ты скоро отправишься в свою не-империю”, - сказал Кассквит.

“Ты знала, что я так и сделаю”, - сказал ей Джонатан. “Я не могу оставаться здесь, наверху. Это твое место, но оно не мое".

“Я понимаю это”, - ответил Кассквит. Она говорила на языке Расы так хорошо, как только мог кто-то с человеческим ртом. А почему бы и нет? Это был единственный язык, который она знала. Она продолжала: “Интеллектуально я это понимаю. Но ты должен понять, Джонатан, что я буду сожалеть, когда ты уйдешь. Мне будет грустно".

Джонатан вздохнул и сжал ее в объятиях, хотя и не знал, стало ли от этого лучше или хуже. “Мне очень жаль”, - сказал он. “Я не знаю, что с этим делать. Хотел бы я что-нибудь сделать.”

“У вас также есть самка, ожидающая вас на поверхности Tosev 3, даже если она не является самкой, с которой вы договорились о постоянном эксклюзивном спаривании”, - сказал Кассквит.

”Да, я знаю", — признался Джонатан. “Ты знал это с самого начала. Я никогда не пытался держать это в секрете от тебя.”