Ответ перед высшим судом

Коке она сказала, что все в порядке. И в принципе это было так. Терять родителей страшно. Обоих сразу. Это то, через что Маша прошла. Детей наверняка страшнее, но этого она избежала. А тут сожитель умер. Не муж — сожитель. Еще и променявший ее на другую. Жаль по-человечески. И по-женски тоже… Потому что чувства никуда не делись. Не могли испариться так быстро. Маша любила Колю. До сих пор. Но его нет. И без него не так плохо, как без мамы с папой. Если б кока вчера позвонила, племянница рыдала бы в трубку, залив ее слезами и соплями. Но она позвонила сегодня, когда Маша преодолела рубеж отчаяния.

Она в порядке!

Встав с дивана, Мария направилась в ванную. Ей требовалась капитальная отмочка. Теплая вода, пена, соли — вот в чем. И пролежать не меньше часа. А потом включить гидромассаж и еще минут пятнадцать посвятить ему. По пути в ванную, Маша зашла в прихожую, чтобы взять тапки. Но склонившись над полкой для обуви, она заметила между ней и тумбочкой сумку из дерматина. У нее подобных вещей не имелось. Как и у Николая. И тут Маша вспомнила о Макаре Васильевиче. Он явился с детским портфелем, поставил его на обувницу, а когда стремительно покидал квартиру, забыл его. Наверное, потому, что сумка провалилась между полкой и тумбочкой и не попалась Лаврову на глаза.

«И не только ему, — добавила она, — а и полиции…»

Маша вытащила сумку. Сумка оказалась тяжеленькой. Как будто набита книгами. Из любопытства Мария заглянула внутрь. Она почти угадала. В сумке оказались толстые тетради. Маша насчитала шесть штук. Все до одной были в дерматиновых обложках с логотипом городского автомобильного завода. Маша бегло просмотрела их, это были какие-то дневники. Вероятно, старик их и собирался отдать Коле.

— И что мне теперь с вами делать? — спросила она у тетрадок. — Ясно, что возвращать, старик конечно же дорожит вами. Но как? У меня нет ни его телефона, ни адреса. Значит, буду ждать, когда Макар Васильевич сам вспомнит о вас и вернется.

Она хотела уже было вернуть сумку на обувницу, как заметила нашитую на подкладку бирку. На ней было написано, чью собственность она держит в руке и куда позвонить в случае ее нахождения.

— Молодец старик, — похвалила Мария Лаврова за предусмотрительность. И поаплодировала шутливо, прочтя последнюю фразу: «Вознаграждение гарантирую». — Шоколадку получу за вас, — усмехнулась она, похлопав ладонью по тетрадкам.

Взяв телефон и введя в него цифры номера, Мария пошла в ванную, чтобы пустить воду в джакузи. Ей ответили быстро. Маша ожидала услышать: «У аппарата», но раздалось обычное «Да».

— Здравствуйте, Макар Васильевич, это Мария Эскина.

— Откуда вы узнали мой номер?

— Он написан на бирке, пришитой к подкладке вашего портфеля.

— Так он у вас! — воскликнул Лавров радостно. — Какое облегчение!

— Да, я звоню, чтобы сказать вам, что тетради в целости и сохранности. Завтра можете их забрать.

— Почему завтра?

— Уже поздно, и я собираюсь ложиться.

— Машенька, умоляю вас, подождите. В портфеле дневники моего отца. Они самая большая моя ценность. Я не усну, зная, что они у постороннего человека.

— Я ничего с ними не сделаю. Даже не открою, обещаю. Приму ванну, лягу спать, а утром…

— Можно я сейчас прибегу? — умоляюще проговорил старик.

— Вы где-то неподалеку живете?

— Да, рядышком. На Марксистской. У планетария.

Маша знала эту улицу. Она доезжала до нее за десять минут. Доходила за двадцать. Но это она, молодая женщина. А старик, пусть и бодрый, будет «бежать» полчаса. У нее ванна не только наполнится, но и остыть успеет.

— Вы прямо сейчас можете выйти?

— Да, только обуюсь.

Маша хоть и отругала себя за излишнюю сердобольность, но решила, что раз уж ванну принять в скором времени не получится, нужно выйти на улицу. Как минимум мусор выкинуть. Как максимум купить продуктов. Да и воздухом подышать не помешает. Поэтому она предложила:

— Давайте я пойду вам навстречу.

— Очень хорошо, давайте.

— Тогда я одеваюсь и выхожу. Пойду по проспекту. Где-то в районе «Макдоналдса» пересечемся.

— Вы очень милая девушка, спасибо вам.

— До встречи, Макар Васильевич.

— Да… Но стойте! Чем отблагодарить вас? Что вы любите? Шоколад или фрукты? Может, рыбку? У меня есть два копченых леща.

— Ничего не надо, благодарю. Вы, главное, выйдите поскорее.

— Тогда я расскажу вам то, чего еще никому не говорил.

— Это касается нашей «шпильки» и истории дома? — поморщилась Мария. Пока они вели диалог, она сходила на кухню, взяла мусор. Теперь направилась в комнату, чтобы переодеться.

— Да.

— Тогда не стоит…

— Даже если это имеет отношение к убийству Николая?

— Вы что-то знаете об этом?

— Похоже на то. Но об этом при встрече.

— Я уже выхожу, — приврала Маша.

— И я.

И отключился. А Маша стала спешно натягивать на себя джинсы.

Квартиру она покинула довольно скоро. Но забыла кошелек. Вернулась. В приметы Маша не верила, но в зеркало все равно взгляд кинула.