Отшельник 2

– Долго ждать, вздохнул Касим, но было видно, что предложение дойти до последнего моря ему понравилось. – Турки за это время себе Царьград заберут.

– Пару лет ещё провозятся, – успокоил его Андрей Михайлович. – А нам на подготовку как раз два года нужно.

– Точно?

– Я тебя когда-нибудь обманывал?

– Вчера, когда в карты на щелбаны играли.

– Не путай, это другое!

Глава 7

Москва. Год третий от обретения Беловодья.

Боярыня Морозова улетела в Касимов. В этой исторической реальности новая татарская столица была построена не на Оке, где ей в принципе делать нечего, а в междуречье Волги и Дона, примерно на месте нынешнего Ростова-на-Дону, и защищала плодороднейшие чернозёмы от набегов не полностью примученных ногайцев и разной черкесской кабарды. Вроде бы опрометчивое решение, ставить столицу почти на самой границе, но амбиции императора Касима прямо указывали на то, что вечных границ не бывает. Их и перенести можно куда-нибудь за Кавказ и по берегу Средиземного моря. Империя должна расширяться в разумных пределах и даже немного выходить за них.

Полина Дмитриевна обещала вернуться через месяц-другой, как только порешает неотложные дела, а пока юный государь-кесарь остался в Москве самовластным правителем. Под присмотром патриарха Евлогия, но всё равно самовластным. И растерялся…

– Скучно и тошно мне, Петя, – жаловался он своему лучшему другу и соученику Петру Бартошу. – Так привык к нашей учёбе, что вчера вечером задачки решать взялся. Правда, застрял на уравнениях с двумя неизвестными.

– К нам приходи с Софой в шахматы играть, – предложил Пётр, по привычке заявившийся на занятия сразу после заутренней службы, и теперь скучающий вместе с Иваном. – Она будет рада.

– Ещё бы не рада, если я против неё как дитё малое, – вздохнул Иван. – Даже у Андрея Михайловича три партии из четырёх выигрывает.

– Тогда в городки или чижика?

– Мы с тобой, Петя, люди государственные, и не в игрушки должны играть, а державные дела вершить!

Бартош-младший пожал плечами:

– Можно и державными делами заняться.

– Никак не можно, – вздохнул Иван. – Что из Большого Совета, что из Малого на Москве кроме Дионисия с Евлогием и нет никого. Какие же дела без Совета?

– Собери Самый Малый Совет.

– Это кого же?

– Мы с тобой, да Софью позовём.

– Да ладно?

– А что такого? Мы же не всамделишные дела вершить станем, а как бы учёба. Потом обстоятельно всё опишем, да с Полиной Дмитриевной на занятиях разберём.

Иван немного подумал и согласился. Тут же были посланы два охранника-автоматчика за Софьей Маментиевной, благо из терема боярыни Морозовой в государевы палаты можно пройти не выходя на улицу, а сами «государственные люди» решили ждать в зале заседаний Совета, чтобы всё как взаправду. Скипетр и держава так и остались лежать в большом стеклянном сундуке, откуда не доставались почти два года, но Большую Государственную печать государь-кесарь на всякий случай положил в карман.

– А ты, Петя, бумагу приготовь – указы писать будем.

Софья появилась в сопровождении пяти нянек и восьми мамок, сонная и недовольная ранней побудкой. Показала старшему брату язык, чмокнула Ивана в щёку, и тоже забралась в мягкое тронное кресло, где привалилась к тёплому боку государя-кесаря и спокойно задремала. Мамки и няньки ахнули от такого самовольства, но были выдворены прочь за нарушение тишины и благолепия.

– Итак, господа Совет, с чего начнём вершить державные дела? – Иван говорил негромко, чтобы не разбудить сопящую рядом Софью. – У кого какие будут советы?

Пётр поднял руку, будто на уроке у Полины Дмитриевны:

– Дозволь сказать, государь-кесарь.

– Дозволяю, господин старший советник Самого Малого Совета, – кивнул Иван. – Каков же твой совет?

– Попервой следует отправить послания к государям держав сопредельных и дальних с приветствием, пожеланием долгих лет жизни, и скрытой угрозой.

– А кто у нас из сопредельных державами является? Разве что Чингизская Империя, но Касиму я и на словах скажу без всякого послания. А остальные никакие не державы, они и на страны с трудом тянут.

– А ромейцы?

– А много ли от них осталось? Да и то сказать – раз я теперь кесарь, то они там все воры и самозванцы.

– Тогда султану турецкому написать можно.

– Точно! – обрадовался Иван. – Раз предложил, тебе и писать. Да попеняй ему, собаке бешеной, что на мои земли зарится. Дескать, раз я теперь кесарь, то и Царьград мой, но пока руки не доходят порядок там навести. Но как только, так сразу.

– Ага, – кивнул Пётр и взял шариковую ручку. Написал несколько строчек, и поднял голову от бумаги. – Слушай, Ваня, а слова «плешивая свинья» с прописной буквы писать, али со строчной?

– Пиши с маленьких оба слова, – рассудил Иван. – Неча его баловать.

Вроде бы дремлющая Софья хихикнула и не открывая глаз сказала:

– Ну вы и грамотеи! Плешивую с маленькой надо, а свинью с большой, потому как к султану обращаетесь, а не к кому попало. Но только и это неправильно.

– Как же тогда правильно? – удивился Иван.