Отсчет пошел

— Итак, — начала Ира, — сегодня мы ведем наш репортаж из ставки полевого командира Шамиля Де-ниева…

— Почему «полевого»? — перебил ее боевик. — Что он, полем, по-твоему, командует? Говори — «командир разведывательно-диверсионного батальона освободительной армии независимой Республики Ичкерия». Понятно?

Ира кивнула:

— …командира разведывательно-диверсионного батальона Шамиля Дениева, организовавшего вчера похищение пассажирского автобуса «Ставрополь — Новопавловская».

— Какое похищение? — возмутился террорист. — Ну разве это похищение? Это… это… — Он старательно наморщил лоб и наконец вспомнил: — Так вот, это военная операция по захвату вражеской техники и живой силы. Ясно? Живой силы!

И замолчал, явно довольный своей памятью. Ира старательно повторила его слова и продолжила:

— А теперь на наши вопросы ответит боевой офицер вооруженных сил Ичкерии.

Боевик даже покраснел от удовольствия и, разумеется, не стал поправлять журналистку, принявшую его за важный чин. Это, конечно, не ускользнуло от взгляда Иры. Девушка внутренне усмехнулась и продолжила интервью, краешком глаза отметив, что в зал через другие двери под конвоем ввели Ена, Воронцова и пресс-секретаря губернатора, севшего на предложенный ему стул с брезгливостью кисейной барышни, неведомо как угодившей в деревенский нужник.

Усевшись на относительно почетное место, отведенное Дениевым «гостям», Ен внимательно огляделся по сторонам. По всему залу небрежно бродили боевики, избегавшие, впрочем, заходить в первые ряды, занятые начальством, журналистами и высокопоставленными заложниками, в число которых по недоразумению угодил и он сам. Места рядом с ним, сбоку от сцены, были аккуратно прикрыты зеленой материей и отделены от зала невысоким заграждением, из чего Ен сделал вывод, что занимать их будет кто-то в высшей степени значительный. На сцене стояло несколько разнообразных микрофонов, а один из них даже свешивался на длинном проводе с потолка. Все это создавало впечатление, что Дениев долго и тщательно готовился к предстоящему «шоу». И вряд ли он стал бы так стараться ради того, чтобы похвастаться тривиальным угоном автобуса.

Наконец дверь зала в очередной раз хлопнула, и Ен догадался, кто будет сидеть на почетных местах, покрытых зеленой тканью. В зал один за другим входили бородатые старики в высоких папахах. Они степенно покачивали головами в такт шагам и неторопливо переговаривались друг с другом короткими фразами. Ен понял, что командир террористов решил созвать к себе старейшин из окрестных аулов, и лишний раз восхитился предусмотрительностью противника — если Дениев поставил своей целью донести какую-либо новость до всех местных жителей, причем в короткий срок и из источника, которому они доверяют безоговорочно, то он выбрал самый верный путь. Если ему сейчас удастся добиться одобрения аксакалов, слава о его делах распространится повсюду со скоростью звука. Старейшины заняли свои места, и Ен переключил внимание на Иру, вот уже почти полчаса пытающуюся выведать у какого-то толстого чеченца хотя бы крупицу полезной информации. Вслушиваясь, он тем не менее краем глаза заметил, что один из стариков подслеповато вглядывается в него. «Вероятно, не ожидал здесь увидеть российского офицера, да еще и в боевой форме, — подумал Ен. — Жаль только, что без оружия…»

Боевик, расспрашиваемый Ирой, тем временем все больше входил во вкус. Глазки его маслено сверкали, и он то и дело звонко похлопывал себя по животу растопыренными пальцами.

— Что я думаю о командире? Хороший командир, умный как шайтан, вот только о людях не очень заботится.

— И много бойцов из отряда погибло в последнее время?

— Что ты, что ты! — замахал руками чеченец. — Разве что Салман с двумя своими влип на днях у границы…

— И что?

— Ничего. Пришлось командиру у пограничников их выкупать… Столько денег угробили!

— Значит, все-таки заботится? — спросила Ира.

— Да какое там! Шурина моего Хачика знаешь? Нет? Его ж здесь все знают! У Радуева служит, так у него теперь баранов больше, чем у вас в правительстве, а недавно за четвертую жену калым уплатил — целый гарем купить можно! А у меня и жен-то всего две, — опечалился боевик. Затем он оценивающе посмотрел на Иру и сказал, понизив голос и игриво подмигнув: — А знаешь, красавица, иди ко мне женой. Третьей будешь! Поживешь, откормишься — уж больно ты тощенькая да хлипкая. Соглашайся, пока не передумал! Сама скоро увидишь — наш командир еще такое прокрутит, чего остальным и не снилось. Он ведь ваших всех генералов и полковников с потрохами купил. Ну как, надумала?

«Да уж, — подумала Ира. — Узнали бы мои бывшие одноклассницы, как я без экзамена в гарем поступила, половина обзавидовалась бы».

Но на этом ход ее мыслей был прерван неожиданным событием. В зал зашли несколько человек с мегафоном, и один из них прокричал что-то по-чеченски. В тот же момент боевики немедленно пришли в движение.

— Что случилось? — спросила Ира.