Отражение

Только этого не хватало. На таких вечеринках все только и делали, что бухали и трахались. Особенно Саймон. Если он поедет туда с Кэт…

Меня затошнило.

– Не волнуйся, мы с Адамом тоже поедем. С ней все будет в порядке. – Ди доела мой бутерброд. Ну и ладно: все равно у меня пропал аппетит. – Жаль, что ты не увидишь Кэт в новом платье. Ну да ты же у нас слишком крутой, чтобы ходить на танцы.

– А я и не утверждал, что не пойду.

Ди бросила на меня озадаченный взгляд.

– Разве? Гм. Мне казалось, ты говорил что-то вроде… – Она понизила голос. – «Да я лучше врежу себе по яйцам, чем пойду на эти дурацкие танцы». Или что-то в этом духе.

Я скривился.

– Это было в прошлом году.

– Когда ты встречался с Эш.

Я ничего не ответил.

– Так ты пойдешь на танцы? – уточнила Ди, перекинув через плечо длинные волнистые темные волосы. Я опять промолчал, и сестра бросила на меня проницательный взгляд: – Могу поклясться, что ты и на эту чертову вечеринку в Поля тоже попрешься.

Я натянуто улыбнулся.

– Какого цвета у Кэт платье?

Ди попыталась принять невозмутимый вид, но у нее ничего не получилось. Ее глаза блеснули.

– Тебе понравится. Больше ничего не скажу. Подожди, и сам все увидишь.

Выйдя из джипа, я поправил галстук, взял с заднего сиденья пиджак от смокинга, надел его – и мне тут же захотелось его сорвать.

Танцы.

Я бы провел это время где угодно, только не здесь. Весь вечер наблюдать, как лапают друг друга потные и неуклюжие подростки – что уж тут интересного? Однако выбора у меня не было.

Я нашел глазами Эш рядом с братом. В белом платье она выглядела просто потрясающе. Жаль, что у нас никогда ничего не получится. С годами мы стали друг другу как родственники, даже если ей и не хотелось себе в этом признаваться.

Эндрю пытался застегнуть запонки. Обернувшись, он увидел меня, и его брови поползли вверх:

– И чего это ты вдруг сюда приперся?

Его сестра издала нетерпеливый стон:

– Согласна, но нельзя ли об этом потом? – Она махнула тонкой рукой в сторону зала. – Я хочу, чтобы мне все завидовали.

Я улыбнулся.

– И чему же именно?

– Моему платью. – Эш покрутилась, и на мгновение мне показалось, что платье просвечивает. Я прищурился. Точно. Кое-где оно определенно просвечивало.

Я не удержался и хмыкнул как раз в тот момент, когда Эндрю побледнел и отвернулся.

– На эти деньги можно было бы целый год кормить небольшую деревню – столько я за него отвалила. Это значит, что такой красоты и совершенства еще никому видеть не приходилось, – продолжала Эш.

Я покачал головой и рассмеялся. Да уж, Эш… на любителя.

И мы втроем направились в школу. Я прекрасно понимал, что, расскажи я им, зачем на самом деле приехал сюда, ни Эш, ни Эндрю никогда не поверят мне.

Из-за одного потного неуклюжего подростка, который намеревался облапать другого подростка – девушку. Я постоянно прокручивал в голове наш с Кэт недельной давности разговор у ее машины. Должен признаться, меня сбило с толку то, что я бросился лечить ее руку. С того дня мы не обсуждали ее желание пойти на танцы с Саймоном, но это не означало, что я забыл об этом. В особенности после того, как узнал, что после дискотеки Кэт, скорее всего, поедет с ним на вечеринку в Поля.

Так что дома я усидеть не мог. Чутье недвусмысленно подсказывало мне, что Кэт понадобится моя помощь. А может, на самом деле мне просто хотелось… показать, кто здесь главный?

Поехать туда, выбить из него все дерьмо, чтобы он понял, что Кэт моя?

Хотя этот вариант не покатит: Лаксенам нельзя драться с людьми – мы их можем нечаянно убить. Да и Кэт – не моя девушка. Никакая она мне не девушка.

Эш смешалась со стайкой девиц, которые при виде ее платья тут же принялись ахать и визжать от восторга. Я заставил себя успокоиться и подышать, а не бродить по залу, лопая воздушные шарики, которые, наверно, надували весь день. Я нашел ближайший свободный столик и уселся за него. Эндрю последовал моему примеру, начал что-то рассказывать про какой-то футбольный матч, на который мне было плевать, но я его не слушал.

Я ждал.

Сидел и ждал.

Наконец я увидел, как эти качки-придурки, дружки Саймона, направились к двери, а это значило, что Кэт тоже там. Откинувшись на спинку стула, я как ни в чем не бывало оглянулся – и тут же почувстовал нечто странное. Как будто кто-то подошел ко мне и дал под дых, и я не мог глотнуть воздуха. Прямо здесь, среди людей, при Эндрю, который по-прежнему болтал что-то про матч.

– Святая Дева Мария, мать младенца Иисуса, – пробормотал я и прищурился.

У дверей стояла Кэт с маленьким клатчем в руках и нервно оглядывала зал. На ней было такое платье… клянусь, его следовало бы законодательно запретить. Оно обтягивало грудь и талию, а бедра окутывало волной багряного шелка. Волосы Кэт убрала в высокую прическу, открывавшую длинную изящную шею. Я раньше и не замечал, до чего у нее красивая шея – и это странно, потому что Кэт ведь все время собирала волосы то в пучок, то в хвостик. И с таким вырезом на груди я ее еще не видел. Хотя тогда, на озере, в бикини… Кстати, об оттенках красного.

Красный.

Мой самый любимый цвет.

Ди была права насчет этого чертового платья.