Отмщение

В Картерсвиле все было по-прежнему, как и три года назад, когда Труди отдала Вольную на воспитание своему брату Бастеру Хэлли и его жене Либби. Труди мучила совесть из-за того, что она не могла забрать отсюда дочь раньше и на протяжении всех трех лет редко навещала ее — трудно было наскрести для поездки денег и выкроить время. Правда, Труди звонила, разговаривала с дочкой по телефону, посылала ей рисунки. Труди жутко скучала без Вольной. Каждая мать болеет душой за своих деток, пусть даже и такая, не очень хорошая мать, как Труди. Труди понимала, что она не очень хорошая мать, что ей надо завязать с наркотиками. Но даже наркотики не могли полностью заглушить материнские чувства. Тем более что одного ребенка Труди уже потеряла навечно — отдала его на усыновление и нередко с горечью вспоминала об этом. Повторения этой истории с Вольной ей смерть как не хотелось.

Труди помнила, что Бастер и Либби дали Вольной другое имя — Кэрри. Во дворе их дома — с тех пор Бастер и Либби купили собственный дом — Труди увидела девочку, очень похожую на Кэрри. Раньше у Вольной были длинные вьющиеся волосы, а теперь они были коротко подстриженными и кудрявыми. Кроме того, на Вольной было надето очень короткое детское платьице, в каких обычно изображают маленьких девочек в рекламе в журналах и по телевизору.

— Вольная! — окликнула Труди девочку.

Девочка перестала играть, озадаченно посмотрела на странную женщину с бледным лицом и длинными развевающимися волосами.

— Вольная, это я, твоя мама. — Труди присела на корточки и раскрыла объятия. Но девочка не бросилась ей навстречу, а наоборот, удивилась еще больше и даже, кажется, испугалась. Труди смутилась. Что делать?

К счастью, в этот неловкий момент из дома вышла Либби.

— Труди! — воскликнула она. Судя по ее голосу и лицу, Либби совсем не обрадовалась появлению Труди.

— Привет, Либби. Я приехала забрать свою дочь.

Бастер вернулся домой с работы необычно рано. Наверное, подумала Труди, ему позвонила Либби. Не успел Бастер прийти с работы, как из Ист-Диабло уже приехали мать и отец. Труди обрадовалась — все собрались вместе по случаю ее приезда. Если бы еще Вольная не дичилась, счастье Труди было бы полным.

Либби приготовила макароны, тунца и великолепный салат. По сравнению с мексиканской едой и гамбургерами, которыми приходилось питаться в Таосе, это была настоящая роскошь. Все сели за общий стол, начались добрые семейные разговоры. Выяснилось, что все уже читали о Труди в журнале «Пипл», и теперь с интересом выслушивали ее рассказ о том, как у нее брали интервью и фотографировали. В конце рассказа Труди сообщила, что получила от Томми деньги.

— Алименты? — спросила мать.

— Нет, я не собираюсь требовать от него алименты. Это деньги за ту книгу, которую мы с ним написали. На эти деньги я сняла квартиру с двумя спальнями, и теперь Вольная может жить со мной.

При этих словах воцарилась мертвая тишина. Все избегали смотреть на Труди, таращилась на нее только Вольная.

Вечером Либби и Труди вдвоем уложили Вольную спать. Труди со смешанными чувствами осматривала комнату, в которой находилась кроватка Вольной, — обустроена комната замечательно, с любовью, в розовых и белых тонах, вокруг плюшевые медведи, куклы в игрушечном домике, множество красивых игрушек. Добрые Бастер и Либби, очевидно, заботились о Вольной, как чадолюбивые родители, все ради нее делали.

Уложив Вольную спать, Либби и Труди спустились на первый этаж, где мать уже приготовила кофе. Все угрюмо сидели в гостиной. Труди испугалась — что случилось? Может быть, кто-то заболел, а от нее скрывают? Может быть, у матери или отца рак? Труди, наверно, просто отвыкла от близких, и потому не понимает, что происходит с ними.

— Ну, какое у тебя впечатление о Кэрри? — спросила мать.

— Она так похорошела, — ответила Труди. — Либби, под твоим присмотром она стала такой красавицей.

— Ты не навещала свою дочь восемь месяцев, — строго сказал отец.

— Ой, понимаете, у меня так трудно было с деньгами, и времени совершенно не было. Я так хотела навещать ее чаще. Я каждую минуту помнила о ней.

— А Либби не может родить ребенка, — грустно напомнил Бастер.

— Кэрри привыкла к нам, — сказала Либби, — и мы полюбили ее, как родную дочь. Она стала нашей.

Труди внимательно обвела взглядом все семейство и поняла, куда они клонят. Они хотят отобрать у нее дочь.

— Но она не ваша, она моя дочь, — старательно выговаривая каждое слово, произнесла Труди и посмотрела на Либби. — Моя. Я оставила ее вам на время. А теперь я могу взять ее с собой.

— Мы ради нее купили этот дом, — сказал Бастер.

— Мы ее устроили в детский сад, воспитательница говорит, что она очень способная, — в тон ему добавила Либби.

— В Таосе тоже есть детские сады, — возразила Труди.

— Мы не отдадим ее, — напрямую заявил Бастер сестре. — У нас, конечно, нет таких блестящих адвокатов, как у тебя, но мы будем бороться за нее в суде.