Отец (не) моего ребенка

Теперь могу рассмотреть ее лучше. Лицо худощавое, злое, глаза голодные. Кисетные морщины, обозначившиеся вокруг губ, выдают в ней заядлого курильщика. Ей, должно быть, лет тридцать, но выглядит она старше и не очень ухоженной. 

– Мне не о чем разговаривать с женщиной, которая бросила грудного сына и исчезла на шесть лет, – заявляю твердым голосом. – К тому же меня уже ждут. 

– Так, Катерина, – вставляет спутник Людмилы, – кажется ты не поняла. Говорить будем мы, а ты – слушать.

Ну и страшный же он. Пугает до дрожи. И ведет себя как “браток” из “девяностых”. Но я  продолжаю стоять на своем.

– И слушать тоже не собираюсь. Ваш сын болен, – смотрю на Люду. – А вас не было столько времени рядом с ним. Пропустите, мне нужно идти.

Но они не спешат меня пропускать.

Прижимаю руку к уже округлившемуся животу. 

– Так вот я ради сына и вернулась. Буду сама следить за ним, – взгляд Люды скользит по мне, пока не останавливается на животе. – Тебе же некогда будет. К тому же. 

Люда подходит еще ближе. Идущее от нее амбре щекочет ноздри. Ну и ядреный же аромат. 

– Это все еще мой сын, – заявляет она.

– Странно, что вы о нем вспомнили только сейчас, – не сдерживаю издевки.

– Я всегда о нем помнила. Но тогда был жив Сергей и не давал мне видеться с сыном. А теперь у Ильи осталась только я. Ты – чужая и не сможешь заменить ему мать, вон, уже живот нагуляла. Я хочу вернуть сына.

Недоуменно смотрю на нее.

– Сергей не давал вам видеться с сыном? А по-моему, это вы не хотели видеть его. Шесть лет скрывались неизвестно где, а теперь вдруг вспомнили, что вы мать? – моему возмущению нет предела. – Где вы были, когда Илья нуждался в вашей заботе?

Меня охватывает подозрение.

Квартира. Неужели все дело в ней? Она ведь записана на Илью!

Люда бросает на меня мрачный взгляд.

– Да какая тебе разница, – напирает ее мужик. – Это ее сын. И она хочет его вернуть. 

– Что бы что? – холодно спрашиваю. – Получить квартиру?

Люда с преувеличенным испугом хватается за сердце. 

– Какая квартира? – возмущается ее хахаль. – Речь о ее сыне. Как тебе не стыдно? 

Он наступает на меня, а я делаю шаг назад. 

– Катерина, все в порядке? – к нам приближается Стас. 

Он слегка отодвигает борт пальто, чтобы продемонстрировать кобуру. 

Лица Люды и ее спутника заметно бледнеют.

– Да, – говорю я, не сводя взгляда с этой парочки, и радуюсь появлению внезапного спасителя. 

Хахаль и Люда отступают от меня.

– Я все равно буду видеться с сыном, – угрожает она напоследок. – Ты ему никто, а я – мать! Не хочешь по-хорошему, значит я найду другой способ!

Я молчу. Не думаю, что их пустят в клинику. Хотя, кто знает. Люда права, она настоящая мать Ильюши. Боюсь  представить, что будет, если она решит вернуть права на сына через суд. Ох, мне только этого не хватает. 

Молча сажусь в машину. Стас тоже ни о чем не спрашивает, за что я ему благодарна. Не до разговоров сейчас. Мне бы переварить все, что случилось.

Смотрю в окно. Руки слегка подрагивают, и я опускаю их на живот. Так намного спокойнее. 

Но мне не по себе от внезапного появление Люды. Столько лет мы даже не знали, жива ли она, и тут вдруг является! А если и правда решит судиться за опеку над сыном? У нее есть веский аргумент – она биологическая мать. А я ведь, действительно, чужая ему…

Эта мысль пугает меня. Даже представить себе не могу, что у меня заберут Илью. Он же мне как сын! Я воспитывала его с пеленок!

На глаза наворачиваются слезы, когда вспоминаю его первые шаги, первые слова. Да, он мне не родной по крови, но для меня это не имеет значения. Не хочу его отдавать. 

Но больше всего меня смущает, что Люда объявилась именно сейчас, когда операция сделана, и Илья идет на поправку. Будто она выжидала удобный момент. 

Ужасная ситуация. И этот ее хахаль. До сих пор внутри все от страха сжимается. Не будь рядом Стаса, не знаю, что могло бы случиться. Теперь к Илье нельзя самой ездить, вдруг эта парочка будет меня сторожить у больницы? 

С такими хмурыми мыслями я возвращаюсь домой. 

В холле встречаю Виктора с телефоном. Его темный взгляд проходится по мне, вызывая лишь брезгливость. Так противно его видеть. Хочу проскользнуть мимо.

– Стой, – говорит Виктор.

Замираю на месте, глядя на него. Страшно. Только его не хватает сейчас. Еще с ним выяснять отношения. 

Он убирает телефон в карман и смотрит на меня.

– Хочу поговорить насчет вчерашнего.

– Решили принести извинения? – тут же выпаливаю я, ежась от страха. 

Пугает он меня. 

Но по губам Виктора пробегает улыбка. 

– Можно и так сказать. Давай все спокойно обсудим.

–Мы с вашей женой уже все обсудили, – нахожу в себе силы сказать.

– Эля все не так поняла, – морщится он. – Но почему бы тебе не быть со мной чуть поласковее? От тебя же не убудет?

Он вновь осматривает меня липким взглядом. Будто раздевает и оценивает одновременно. В который раз я начинаю сомневаться, он или не он был в отеле? Ведь тот мужчина смотрел на меня по-другому. Без похоти. Скорее, со скукой и долей презрения.

Не верится, что это был Виктор.