Отец Иоанн (Крестьянкин)

Благодаря усилиям о. Иоанна Летово как-то незаметно стало центром духовной жизни не только Рязанщины. Из воспоминаний Нины Варницкой: «В хрущевские годы, когда храмы закрывали, я была в монастыре (Cвято-Троицком Браиловском; упразднен 13 октября 1962 года. — В. Б.). Ну и наш монастырь разогнали. Наша игуменья матушка Арсения благословила нас вдвоем с инокиней Марией ехать в Летово. Провели Страстную седмицу. После Радоницы подошли благословиться на отъезд к отцу Иоанну. А он спрашивает:

— А вам здесь нравится?

— Очень! — выдохнули мы обе разом.

— Аминь, аминь. В Летово вам и оставаться!

Помог он нам с жильем. Я стала управлять хором, Мария пела и читала вместе с отцом Иоанном каноны. А он еще канонаршил. Так у нас монашеский хор собрался. Еще монастырские сестры подъехали. Опять вроде монастырек негласный открылся. Да с таким духовником и в такое время! Монашеский дух в миру хранили. Среди людской толчеи монахами жили. Службы были особенные, все как пасхальные. Душа исполнялась радостью и сладостью. И этого состояния хватало на целую неделю. Паломников приезжало много из Москвы и ее окрестностей, из Питера и из Рязани». Упомянутая в этом отрывке матушка Мария в 1968 году стала келейницей о. Иоанна. С любовью и теплом относился он и к другим браиловским матушкам, каждая из которых выполняла свое послушание: Евдокия шила, Платонида пекла просфоры, пожилая Еннафа была певчей на клиросе. Голос у нее с годами ослаб, но, чтобы не обижать монахиню, батюшка благословил ее читать в алтаре записки о здравии и упокоении и даже поставил в уголке специальное кресло, чтобы можно было отдохнуть. Все десять браиловских монахинь жили в церковной сторожке и на квартирах в Летове. Ныне их могилы находятся за алтарной частью летовского храма…

Во время летовского служения, по свидетельству очевидцев, о. Иоанн снова явил свой дар прозорливца, которым был наделен, но который не склонен был афишировать. Жительница села Половское Римма Ларкина, которую батюшка венчал в Троице в 1958-м, специально приехала в Летово к нему три года спустя — крестить вторую дочь Марину: «Дорога была дальняя, автобусом, перекладными, потом пешком. Зашли в храм, стоим в дверях, идет служба. Батюшка в алтаре упоминает о здравии, мы еще не успели записать своих имен, а батюшка в алтаре уже упоминает нас о здравии, я даже расплакалась». А жительница Рязани Мария Ермолаева, прихожанка летовского храма, вспоминала, что в юности дружила с молодым человеком: «Он приехал из Азербайджана и был мусульманином. Ни он, ни я не придавали никакого значения разнице наших верований. А мама моя заволновалась и поехала за советом к батюшке. И он вдруг сказал: „Придет такое время, когда все страны будут сами по себе, Союз распадется. И Машенька захочет остаться жить в России, а муж будет стремиться на свою родину. Пусть она об этом подумает“. От такой неожиданности мне и думать не понадобилось — как это я из Рязани родной уеду?!» Можно себе представить, как звучало пророчество о. Иоанна в 1960 году, когда существование СССР казалось всем незыблемым. А оставался Союзу между тем всего-то 31 год.

В Летове во второй раз со времени хиротонии о. Иоанну довелось служить под началом человека, который был к нему недоброжелателен. 30 мая 1960-го настоятелем храма был назначен о. Иоанн Смирнов (1913–1987), рукоположенный в священники три года назад. Поскольку он был высокого роста, а о. Иоанн — небольшого, прихожане прозвали их Иван-большой и Иван-маленький. «Опять мне не повезло, — шутил по этому поводу батюшка, — в Троице был я Иван-старенький, а в Летове стал Иваном-маленьким».

О. Иоанн Смирнов был родом из огромной (11 детей) семьи священника. После окончания средней школы работал инженером на заводе керамических труб, изобрел уникальный пресс, за что был даже выдвинут на Сталинскую премию, а впоследствии разработал систему вентиляции для Троице-Сергиевой лавры. Но душа звала его к принятию духовного сана. В 1957–1958 годах он уже служил в летовском храме и завоевал такое уважение верующих, что они добились возвращения священника на приход.

Сам о. Иоанн Смирнов так описывал первую встречу с о. Иоанном Крестьянкиным: «Это было под Троицкую родительскую субботу (3 июня 1960 года. — В. Б.). Я вошел в алтарь. Отец Иоанн стоял за престолом. Увидел меня, лицо его просияло доброй улыбкой. Мы обнялись и подарили друг другу братский троекратный поцелуй. Я заметил, что у отца Иоанна загорелись глаза. Мне говорили, что с такими горящими глазами бывают люди с пылкой натурой.

Прошло несколько дней нашего сослужения, мы быстро сроднились, и я заметил, что он действительно одарен пылкой натурой и стремительным характером в деле устроения вверенного ему храма и верующих людей».