Отельер Смерти

На улице он чуть не сшиб Муромского. Тот, во главе компании из еще пары ребят и девчонок как раз шел к торговому центру. Рядом с ним под руку шла Люба Ладыгина.

– Ой… Ярин… Уж не мне ли ты на завтра цветы купил? – игриво спросила она.

– Нет, не тебе, – автоматически ответил Лев, смотря на Нику. Та стояла возле авто, скрестив руки на груди и с еле заметной улыбкой наблюдала за ним. Фраза Ладыгиной зудела где-то в мозгу, словно надоедливая муха. Ведь что-то он такое забыл, что было очень важным… вроде.

Вспомнил он с трудом. Сегодня тринадцатое. Именно на завтра у него назначено свидание.

Все это было где-то настолько далеко, словно в другом мире или в другой жизни. «Подумать только. Когда-то я так волновался о нем… а сейчас вообще забыл», – удивился про себя Лев, а вслух, по-прежнему смотря только на Нику, сказал:

– Да… чуть не забыл… свидания завтра не будет, прости.

Люба поджала губы и прищурила глаза. Ей не часто так отказывали.

– Ярин, ты я смотрю поднялся, да? Костюмчик прикупил… ты почку что ли продал? – заржал Муромский своей остроумной, как ему казалось, шутке.

Лев оторвал взгляд от Ники и посмотрел на бывшего одноклассника. Этот смешной персонаж тоже был из какой-то давно забытой главы его жизни. Конечно, с того момента, когда мальчик Лев боялся гопников на улице и не решался сказать слово поперек каким-то школьным топам, миновало менее недели. С другой стороны, прошла целая вечность. Вчера он смотрел в невообразимо красивые и ужасающие глаза самой смерти и получил из ее алмазных когтей приглашение на ее бал. Его испугался держащий в страхе весь Дарк-Таун властелин и сбежал от него в мир демонов. Он пережил укус оборотня. Он смотрел в глаза своей зеркальной копии, стоя в кругу огненного смерча. За ним гонялся жуткий демон, вышедший из разбитого зеркала. А чуть далее, у его машины его ждала Ника. По сравнению со всем этим Муромский казался теперь таким мелким, смешным и никчемным, что Лев усмехнулся, а затем не выдержал и все-таки засмеялся.

Бывший одноклассник вспыхнул как помидор и смешно открыл рот. Он понял, что смеются не над его шуткой. Смеются над ним. Нагло и уверенно. Наверное, он хотел что-то сказать, но впервые не нашел для этого слов, ну а Лев, смеясь от души, попросту отодвинул его рукой с дороги и прошел мимо всей этой компании, направляясь к Нике. Краем уха он услышал, как фыркнула Ладыгина, давно проследившая его взгляд:

– Какая-то замухрышка…

«Боже… как эта картонная кукла могла мне нравиться?» – с удивлением подумал Лев. В школе она казалась ему такой яркой! А сейчас… обыкновенная тусклая, а главное насквозь фальшивая и пустая, как кукла. Она говорила не то, что думает, а каждый ее жест, каждая фраза являлись свету только потому, что ей казалось, что именно их от нее ожидали, а не из-за того, что она действительно чувствовала.

По сравнению со всеми ними Ника действительно была настоящей. И дело не в том, была она жителем междумирья или нет. Она была настоящей по своей сути. Он понял почему она так заметна в толпе. Когда вокруг ходят существующие в плену иллюзий тени, человек, живущий вне условностей в полном согласии со своим сердцем, будет привлекать к себе все внимание. Ника всегда действовала совершенно искренне и жила только так, как хочет ее душа. Никто в мире не заставил бы ее сказать или сделать то, что ей не нравилось, и она никогда не боялась говорить вслух то, что на самом деле думает. Ника одевалась так, как ей было удобно, наплевав на мнение всех окружающих, но даже в своем мешковатом свитере сейчас была бы ярче, чем все разодетые девицы вокруг. И она никогда не строила иллюзорных целей, которые мешали бы ей полноценно проживать каждую секунду здесь и сейчас.

Лев подошел к ней и протянул цветы. Ника удивленно подняла брови.

– Трупики растений, – с небольшой ехидной улыбкой констатировала она.

Лев растерялся. Он снова почувствовал себя глупо.

– Ладно. Это мило, – вздохнув, примирительно сказала Ника, взяла букет, открыла заднюю дверь Роллс-Ройса и небрежно швырнула туда цветы.

Лев буквально спиной ощутил, как у некоторых его одноклассников сейчас перехватило дыхание, когда они, наконец, связали белого призрака и Льва в единое целое. Впрочем, он тут же выкинул их из головы, потому что Ника закинула обе руки ему на плечи, притянула к себе и поцеловала.

На сей раз это был настоящий долгий поцелуй и длился он, казалось, целую вечность.

Когда она отстранилась от него и немного смущенно улыбнулась, все еще держа свои руки на его плечах, он почувствовал, что у него кружится голова. Все мысли сразу куда-то улетучились. Лев задал самый нелепый вопрос, который только мог:

– Ты чего вдруг?

Ника, улыбаясь смотрела сейчас ему куда-то глубоко прямо в душу и золото в ее глазах лучилось на невидимом солнце как никогда ранее:

– Там, в Дарк-Тауне ты на самом деле спросил. А я сейчас ответила.

Она рассмеялась. Потом хитро глянула ему через плечо и добавила:

– Ну все, хватит тут торчать. Поехали, а то эти сейчас своими взглядами во мне дырку просверлят.