Отдать якорь. Рассказы и мифы

В 1915 году, в связи с первой мировой войной, итальянская фирма «Беретта», специализирующаяся до этого в основном на изготовлении спортивных и охотничьих ружей, выпустила свой первый пистолет и постепенно превратилась в одного из крупнейших в мире производителей ручного огнестрельного оружия. Если бы этого не произошло, то в 1994 году, почти через 80 лет, наш теплоход под флагом Антигуа, стоящий в Александрийском порту, затонул бы прямо у причала.

А ведь начиналось всё в 1526 году, когда оружейный мастер Бартоломео Беретта продал правительству Венеции 185 стволов аркебузы, за которые получил 296 дукатов. Эти деньги и стали первым доходом от бизнеса, прославившего своих основателей на следующие несколько столетий. Результатом этого успешного бизнеса оказалась в дальнейшем и модель 85FS калибра 9мм, которую присмотрел себе на рынке в Александрии мой сын, числящийся на нашем пароходе матросом-рулевым. Правда, это был всего лишь газовый пистолет, но точная копия указанной модели. В те годы газовое оружие свободно продавалось в Египте, чего не скажешь о многих странах Европы, а тем более стране проигравшего социализма – бывшем СССР. «Беретта» сразу привлекла внимание своей отточенной и даже изящной формой. Хотя слово «изящный» к огнестрельному оружию мало подходит, но всё-таки формы действительно поражали своим совершенством и утончённой деталировкой. Во внешнем декоре чувствовалась рука романтического художника и явное влияние позднего Ренессанса, гармонично слившееся с рациональностью XX века. Да и по своим техническим качествам эта модель считалась одной из лучших в мире. Даже субтильный мужчина, взяв в руки это оружие, может сразу почувствовать прилив брутальности, и на его губах обязательно появится холодная и надменная улыбка, сдвинутая несколько вбок, что добавит некую снисходительность к появившейся вдруг жёсткой бескомпромиссности.

Корпулентный араб в лавке, по-видимому, сам хозяин, сразу отметил наш интерес к оружию. На понятном для нас английском он оценил наш выбор, объясняя по ходу демонстрации технических тонкостей модели, что это чисто мужское оружие и требует интеллектуального подхода в отличие, скажем, от моделей с барабанным патронником, где думать не надо: просто нажал и выстрелил. Он вытащил из рукоятки магазин, показал, как вставлять в него патроны, сдвинул ребристый выступающий предохранитель, взвёл затвор, нажал на курок, боёк с жёстким цокающим звуком ударил в пустой патронник. Патроны к нему были только шумовые. Но если к дулу привернуть специальную насадку, то при выстреле в насадке воспламенялся пиропатрон, вылетающий наподобие ракеты. Газовые патроны для продажи были запрещены.

– Тридцать долларов и он ваш, – небрежно бросил хозяин.

Диме не терпелось купить эту чисто мужскую вещь. Время у нас было смутное, неспокойное, и «Беретта», пусть даже как пугач, был веским аргументом в случае непредвиденных конфликтов с уголовным уклоном. Второй матрос Вадим тоже целился на эту модель, но поскольку она оказалась единственной в лавке, ему пришлось довольствоваться «Вальтером», тоже совершенно неотличимым от настоящего. В придачу наши доблестные матросы купили ещё по пачке шумовых патронов и несколько ракет. После таких покупок Александрийский рынок их больше не привлекал. Хотелось испытать оружие в деле.

Придя на пароход и приведя свои пистоли в боевое положение, стали выбирать место для стрельбищ. Чтобы не привлекать особого внимания, решили спуститься с машинное отделение – самое большое помещение на судне. Во время стоянки в порту в машину спускались редко. Вахтенный механик иногда для профилактики взглянет на дизель-генератор, который снабжал нас электричеством. А что на него смотреть? Он и так слышен в любой части судна. Тук-тук-тук – значит работает. А если какой параметр из нормы выйдет, тут же сработает звуковая сигнализация – тоже слышна повсюду. Поэтому в расслабленное стояночное время механик или дремал у себя в каюте, или смотрел в телевизор, или резался в карты с другими членами экипажа.

Лучшего помещения для тренировочных стрельб, чем машинное отделение, где располагался главный двигатель, было не найти. Во-первых, пространство, во-вторых, никого нет, в-третьих, шум дизель-генератора заглушит выстрелы. С этими мыслями наши два матроса спустились по крутому трапу сначала на консольную палубу, а потом ниже, где стоял наш основной двигатель Бурмейстер-Ван. Долго они там не задержались. Первым поднялся мой сын Дима с «Береттой» наперевес и направился к моей каюте. В это время я валялся на кровати и дочитывал книгу Гончарова «Фрегат Паллада».

– Папа, – тихим таинственным голосом произнёс Дима, – кто сейчас из механиков на вахте?

Оторвавшись от книги, я стал соображать:

– Я заступаю завтра, значит сегодня – второй.

– А вы, механики, хоть знаете, что у вас в машине происходит?

– И что же там может происходить? – совершенно спокойно спросил я, зная, что на любой форс-мажор, будь то пожар или потоп, сразу же отреагируют датчики оповещения, и на судне зазвенит сигнализация.