Отчий сад

note 281 Она смотрела на влажную дымку, на зеленый бисер листвы, на желтые капли цветов, на подпрыгнувший и застывший в полете симпатичный бережок — казалось, он сейчас улыбнется — такая в нем была человеческая осмысленность, смотрела и повторяла мысленно, вспоминая прозу Саши Соколова: это река, она называется Сходня, а это дерево, оно называется ветла…

— А это человек, — вдруг сказал голос у нее за спиной,

— по имени Дмитрий Ярославцев.

Она вздрогнула и оглянулась.

Развив в долгом одиночестве свою сверхчувствительность и телепатичность, она однако пугалась, когда вдруг встречала подобные свойства в ком-то другом.

Но лицо мужчины было приветливым, она даже подумала, что улыбка берега, которую она ждала, наверное, приняла форму улыбающихся губ этого незнакомого человека.

— Мы с вами живем в одном доме, — сказал он, проследив за ее взглядом — с его лица она перевела глаза на деревянный этюдник в его руках, — я занимаю мансарду. Знаете, чем вы сейчас удивили меня? Она на секунду прикрыла глаза — так ей легче удавалось увидеть чужие мысли — они представлялись в виде отчетливых порой, а порой нечетких образов. И сейчас она различила на экране зазеркальной стороны своего сознания словно проведенную в пространстве какую-то голубоватую черту, которая начала таять… Образ был непонятен.

— Не угадаю, — призналась она, — может быть. — Она немного смутилась. — Вам бы хотелось, чтобы черта, которая разделяет нас как людей совершенно незнакомых, исчезла? — она покраснела.

— Ну и это, конечно, — мягко сказал он, глядя на нее чуть прищурившись, — но и еще нечто. Видите ли, между аурой человека и пространством всегда есть почти неуловимая граница, которую можно заметить. А между вами и воздухом сейчас точно не было никакой границы — будто весь этот выдох природы был вашим собственным выnote 282 дохом: и дымка, и облака зелени — это ваша собственная аура, просто принявшая такую форму…

— Мне тоже сейчас казалось, что красота — именно дыхание, может быть, дыхание Бога.

— Побудьте здесь, если вы никуда не торопитесь, я постараюсь то, что сказал словами, выразить иначе… И он открыл этюдник.

* * *

Больше двух месяцев — с конца февраля до начала мая — я рыскала по всему центру в поисках подходящего помещения. Я все просчитала — и аренду, и ремонт, и другие затраты — оставалось только найти то место, где все это дело начинать.

Шефиня моя, Лена, женщина очень толковая, давно смекнула, что у меня появились свои планы, отличные от дел нашей фирмы, но пока молчала, ждала, видимо, когда я все расскажу ей сама.

Лена вообще молодец. Приехала она в семнадцать лет в Москву из Кемерово (она шутит, что Кемерово — это от киммерийской культуры, только буквы, говорит, случайно поменялись). Папан у нее тоже был начальник, только кемеровский, причем чуваш по национальности, привез дочку в университет, она закончила исторический факультет, но, посидев с полгода в отделе археологии, все кинула и ушла в бизнес. Сейчас настоящая биз нес-wo man, она уже десять лет в нашем агенстве недвижимости. Сначала сама себе квартиру купила на проспекте Мира, теперь в суперпрестижном месте, пысак чул сурт строит (это Лена так говорит, она немного знает по-чу вашс ки).

Лена может все: любые документы сделать, любую квартиру за любую цену найти… Но сейчас у нее траур. Я уже говорила — Ксюшка наша, которую Лена держала как экстрасенса, уволилась и уехала в Штаты.

— У меня, — объясняет Лена, — генетика такая — я без шамана работать не могу. Особенно после того случая. note 283 А случай был действительно жуткий: пришла в агентство семейная пара, симпатичные такие люди, лет по тридцать пять, только что прилетели из Турции — испугались начавшегося там землетрясения и вернулись, а раз отпуск еще не кончился, решили начать заниматься своей квартирой. Лена поставила на продажу их хорошую двухкомнатную на Гурьянова. Было это в пять вечера, в конце рабочего дня. А ночью теракт — и дом их на Гурьянова взлетел на воздух вместе со спящими жильцами. А Лена как раз в десять утра семейной паре звонила: покупатель на их квартиру появился.

— Представляешь, куда я звонила, — иногда вспоминая погибших наших клиентов, говорит она. — Я бы в жизни в новый дом, который на том месте выстроили, не переехала. Даже бесплатно.

— А тем не менее, там покупают: дом-то выстроили кирпичный. И цена квадратного метра, сама знаешь, низкая. Люди считают, что бомба в одну воронку дважды не падает.

— Ксюшка, правда, будущее просматривала: говорит, будет новый дом стоять вечно. И все равно! Я бы там жить не смогла. Аура места впитала трагедию — и мне бы каждую ночь снились кошмары! А та сновидица, которую я встретила тогда на Большой Академической, работать у нас отказалась сразу и совершенно бесповоротно.