Отчий сад

А он — просто прибор для восприятия и преображения действительности. Как-то он сам так о себе сказал. Просто прибор. Вечный раб своего дара. Уловить, как меняется воздух вокруг разных предметов, поймать переход одного слоя в другой, угадать и суметь зафиксировать на холсте почти неуловимую границу между воздухом вокруг предмета и воздухом открытого пространства…

— Это всего лишь опыты, Наташа Я снова мысленно вслушивалась в его баритональный голос и даже пропустила момент, когда глазасто-огненное стадо медленно двинулось по шоссе. Мне уже сигналил какой-то нервоуз driver.

note 276 Мой Чери медленно пополз. Я хотела включить кондиционер, но как всегда передумала: от кондиционера, точно от мертвой живописи, я мысленно поморщилась, вспомнив николаевских красоток, мне становится дурно. Лучше вдыхать запах живой дороги. Сквозь бензин, солярку, пыль, резиновый привкус разгоряченных шин все-таки порой прорывается струя свежего ветра. А кондиционеры

— это для биороботов. По крайней мере, такие кондиционеры, как сейчас. Может, потом изобретут чтонибудь более совершенное?..

Наши дети должны быть совершеннее нас, говорил мой отец. Юлька симпатичная у них получилась, похожа на него, его глаза и улыбка. Если бы она унаследовала черты Николаевой… Впрочем, я не совсем справедлива. Она вполне интересная женщина, фигуристая, оригинальная. Это просто ревность. Не на сексуальной основе, а на чисто психологической. Я несколько властная, это верно. Тоже в отца. Он был лидер. И я люблю, когда сама я ничем не связана, все вроде распределены по своим ячейкам, но ключ от бронированной двери у меня в кармане. И это тоже противоречит моей тяге к переменам и даже несколько мне мешает.

Не от моего ли тайного властолюбия это нехарактерное для меня совершенно возвращение к желанию оказаться с Дмитрием снова в семейной постели? Ведь я всегда сжигаю за собой мосты. И бросаю ветру милые интимные фотоснимки? Память только старит, это я недавно поняла. И возвращение — всегда уступка своей слабости.

Но здесь все-таки что-то не то. Не властность, нет. Да всё то! Что я мудрю? Просто я интуитивно уловила: с Митяем мое дело получится, поэтому и захотела быть с ним снова. Я же знаю: эротическое для меня — только выражение схваченных чутьем новых возможностей: пока объект (извините) до конца не исчерпан, он влечет. На прошлом этапе наши пути разошлись, потому что меня тянуло туда, где он ничего не мог для меня сделать, а Ва

note 277 силий мог. Вот и все. И никакой лирики. Скучно? А мне нет. Я такая, вот и все.

Ваську я будить не стала: пусть дрыхнет милый мой домашний морж. Приняла душ, залезла в белый махровый халат и, как всегда, с удовольствием прошлась по нашей квартире. Куплена она, конечно, на деньги мужа, но все остальное — и ремонт, и мебель — дело моих рук. Я нашла отличную бригаду девушек, и они сделали нам евро. Даже джакузи я выбирала сама. И этот домашний кинотеатр, возле которого морж и спит, мое личное, еще недавно любимое, но сейчас уже поднадоевшее приобретение.

Телевизор — когда нет никаких интересных планов. Для отдыха ума. А сейчас у меня все мысли только об одном — о выставочном зале. О своей галерее! Подыщу помещение и позвоню Митяю — ведь и зал должен быть подходящим по многим показателям. И в этом он разберется лучше меня.

Все. Спать.

* * *

Странная девушка, которая видит сны, все-таки нашла своих покупателей, с помощью другого риэлтора продала свою такую же странную двухкомнатную квартиру, ну, может быть, чуть продешевив, и сейчас приглядывала себе другую — однокомнатную. Она выбрала новый небольшой район с непривлекательным названием Куркино, но красивыми пейзажами вокруг. Ей понравилось к тому же, что когда-то неподалеку от современного дома, который ей очень приглянулся, снимали дачу два друга — Герцен и Огарев. Когда-то один мальчик сказал ей, что глаза у нее такие же удивительные, как глаза жены Огарева. Мальчик был в нее влюблен по-настоящему. И если бы его родители не переехали из подмосковного Жуковского в центр столицы, она бы точно вышла за взрослого мальчика замуж… Но столица как океан: разве легко двум парусным лодкам встретиться в ее бурных водах?

note 278 В Жуковском девочка жила потому, что папа ее был летчиком-испытателем на авиационном заводе. Сейчас он на пенсии, и давно бы умер от простоя, выброшенный почти двадцать лет назад с завода, как хлам, вместе с советской идеологией и другими советскими специалистами, если бы не придумал организовать школу дельтопланеризма. Ему во всем помогала жена, они учились вместе в МАИ и не расстаются с тех пор… А вот их дочь, вы не поверите, наверное, — старая дева! То есть самая настоящая старая дева: она никогда не была замужем, и у нее никогда не было ни одного мужчины. Если бы не увезли того голубоглазого мальчика, она бы жила с ним всю жизнь, жила бы счастливо и легко — как легко дыхание весны. Так ей кажется порой. Ведь как ладно живут ее родители! И у них с мальчиком было бы тоже двое детей.