Отчий дом

Он, собственно, и пришел в дипломатию с войны, пускай и сравнительно локальной. А тут началась большая, настоящая, мировая война. И с ее началом Андрей почувствовал себя на дипломатической службе как на войне. А о демобилизации на войне, как известно, уже не думают. К тому времени Андрей успел по-настоящему втянуться в работу, испытывая истинное увлечение, даже азарт боя. Особенно на первом этапе войны, в далеком Китае, когда порой приходилось чувствовать себя почти оторванным, почти изолированным от связей с Родиной и вынужденным принимать особенно важные и ответственные решения лишь небольшим коллективом советских сотрудников, а то и лично, по усмотрению собственной совести. Работать было до невероятности сложно: почти постоянное нечеловеческое напряжение, огромная ответственность, острое, невыносимо острое ощущение одиночества, оторванности от отчего дома — родной, ведущей упорные бои с врагом и истекающей кровью страны. И тогда, в условиях почти полной изоляции, в окружении чрезвычайно сложном и почти сплошь враждебном, именно и спасала, более того — даже как-то скрашивала жизнь, придавала силы и для самой службы наука, синология, условия для занятий которой, может быть, именно своими неимоверными трудностями были или казалось почти идеальными. Ибо чем труднее, острее складывались условия дипломатические, тем все больше, глубже, совершеннее нужно и необходимо было знать, — следовательно, ежедневно углублять свои знания, изучать окружение, в которое попал в силу обстоятельств и в котором вынужден был жить по крайней мере несколько лет. А материал — живая жизнь народа чужой страны, пусть и с определенными ограничениями, литература почти в неограниченном количестве были всегда, ежеминутно под рукою, использовались тщательно и целенаправленно. Теперь он имел право испытывать и испытывал себя как научного работника именно войной. Теперь война… Теперь вообще на первом плане одна лишь война, а все остальное постольку, поскольку оно касается войны. Только война и только победа. А вот уж тогда, когда закончится война, когда придет вожделенная победа… Вот тогда он, отвоевавшись, обязательно уже демобилизуется и возвратится к мирному труду, в науку. Тем более что и диссертация, его кандидатская диссертация, перед самым началом войны была уже, собственно, завершена и лишь ждала своего времени. И если уж забегать вперед, дождалась! Дождалась значительно раньше, чем думалось…

Но вот наконец война закончилась. И та великая, далекая от его местопребывания, страшная и долгая, на Западе, и эта другая, шедшая здесь, на его глазах, на Востоке, короткая, стремительная, почти молниеносная. Закончилась, но… не для него, Андрея Семеновича Лысогора. Как-то уж так все сложилось, что для него она только теперь начиналась. И азарт ее не только не угасал, а, казалось, разгорался, еще сильнее. И именно тогда, уже после войны, в годы которой он защитил диссертацию на звание доктора синологии, уже в мирное время, дипломатическая служба по-настоящему оттеснила науку. Он рос в рангах и должностях, перемещался из страны в страну. Был с головой завален тяжелой повседневной работой. Теперь о «демобилизации» невозможно было не только вести речь, но даже думать…

Так оно у него и шло. Так и «раздваивался» десятки лет, почти не ведая, что такое отдых, по-настоящему свободная минута, иногда в течение многих месяцев выделяя на сон всего лишь четыре-пять часов в сутки. Борьба между службой и наукой шла непрерывно с переменным успехом. А научные материалы, замыслы, мысли, увлечения, планы тем временем незаметно, как-то словно бы сами по себе, все накапливались, накапливались, пока на каком-то определенном этапе он не ощутил, что так в этом огромном материале и захлебнется, будто от недостатка воздуха. И утешала его и поддерживала лишь мысль о том, что не бывало еще на свете войн, которые никогда не заканчиваются, и таких военных — генералов, маршалов, наполеонов, — которые в течение всей своей жизни без перерыва и отдыха только то и делали бы, что воевали. Следовательно, когда-нибудь все-таки отвоюется и он. Отвоюется наконец, каким-то образом демобилизуется и возвратится на Родину, домой. И тогда уже в науку! С головой — в науку!

И вот оно — то, о чем так долго мечтал! — наконец осуществилось! Демобилизовался! Демобилизовался и возвратился домой! Теперь уже все!.. Ясно, просто, понятно: за работу! В науку! Немедленно! Не теряя ни одной минуты! Скорее, пока есть силы, есть энергия, реализовать все, что годами обдумывалось, взвешивалось, планировалось. Ясно, понятно, просто…