Отбор для тёмного мага

Темные волосы, струящиеся по плечам, карие глаза, веснушки, рассыпанные по лицу и телу. Офелия сохранила некоторые черты лица, но неземная красота, дурманящая мужчин, пропала. Теперь перед нами стоит самая обычная, миловидная девушка. Именно такой я видела ее однажды, когда мы в первый раз подъезжали к замку Эдура и попали в слепую зону.

Коэн с минуту изучает ее, а Офелия избегает смотреть Кромевалю в глаза, ковыряя мыском туфли землю, перемешанную с пеплом.

— И чего? — недовольно грохочет варвар. — Ты поэтому там отсиживалась и едва мне башку не разбила вазой?

— Ну… — тянет принцесса, не понимая, как реагировать.

— Чтобы больше этих глупостей не было, — строго говорит варвар, — я мужик, и ты должна уважать меня. — У меня невольно улыбка находит на лицо от этих разговоров. — А что до твоих… изменений, — тут он нежно берет Офелию за руку, а она поднимает на него наполненные слезами глаза, — я уже говорил, что такой ты мне нравишься даже больше, — недовольно ворчит он. — Не понимаю, почему нужно еще раз это повторять.

— То есть… То есть ты не… Мы не… — лопочет потерянная принцесса.

— Я женюсь на тебе и точка, — рычит варвар, заключая маленькую девушку в свои медвежьи объятия, и впиваясь в губы жадным поцелуем. Офелия тут же обвивает его огромную шею руками, доверчиво прижимаясь к варвару всем телом.

Я начинаю смеяться от радости, и украдкой смахиваю слезинку в уголке глаз. Кто бы мог подумать, что Коэн такой альфа самец в отношениях.

— Пойдем, — Эрик подходит ко мне, обнимая за талию, и целуя в макушку, — нам нужно кое-что обсудить.

Быстро ему кивая, я понимаю, что он прав и Коэна с Офелией действительно нужно оставить наедине. И вовремя: когда мы немного удаляемся, я слышу звук железного нагрудника Коэна, падающего на землю с громким лязгом.

Мы с Эриком и Альфонсо идем прямиком к замку.

С удовольствием отмечаю, что строение практически не пострадало: лишь несколько трещит по фасаду, и разбитые окна. Это меньшее, что могло приключиться, по совести говоря.

Альфонсо направляет нас прямиком в библиотеку, прикрывая за собой дверь.

— Садись, — распоряжается он, указывая нам на красные кресла. Сам маг зажигает свечи щелчком пальцев, и остается на ногах, расхаживая по комнате. — Кое-что изменилось, Лила, — хмуро произносит он, — и нам нужно убедиться в том, что мы правы.

— О чем вы говорите? — не понимаю я.

Эрик с Альфонсо переглядываются, и Правитель произносит:

— Попробуй принять облик кого-нибудь, дорогая.

Просьба сбивает меня с толку, но Эрик не стал бы просить, если бы это не было важно.

Пожимая плечами, я прикрываю глаза, призывая образ Селии.

— Так я и думал, — хмуро произносит Альфонсо.

— Что думал? — не понимаю я.

И тут недоброе предчувствие насквозь пронизывает мое тело.

Голос звучит, как прежде. Это не голос Селии, он мой собственный.

Вскакивая на ноги, я вновь проделываю то, что делала много раз в своей жизни: представляю образ человека, и словно перемещаю его на себя. Но и это не работает. Оглядывая свои руки, я понимаю, что они все еще мои.

— Лила, пожалуйста, сядь обратно, — тихо говорит Эрик, — мы объясним тебе в чем дело.

— Точнее расскажет то, что сами знаем, и поделимся догадками, — поправляет распорядитель.

Медленно, как в полубреду, я сажусь обратно, пытаясь понять, что же могло произойти.

— А ваша магия?… — тяну я. — Тоже пропала?

Но нет, Альфонсо ведь только что зажег свечи щелчком пальцем.

— Не вся, — подтверждает распорядитель. — Лила, что именно ты чувствовала то того, как взрывная волна отлетела от твоего тела, уничтожая големов?

Я немного думаю, прежде чем ответить:

— Любовь. Любовь и исцеление, — уверенно произношу я, — не было ни единой дурной мысли. Поэтому я не понимаю, какого…

— Исцеление и сработало, — усмехается Эрик, откидываясь на спинку кресла, и изучая меня с интересом и восхищением, — я не думал, что ты у меня такая сильная.

От его взгляда щеки невольно заливаются краской, а в животе появляются неуместные бабочки. Сразу хочется оказаться с ним не здесь, где-нибудь вдвоем, подальше от цепкого взгляда распорядителя.

— Еще там была Прорицательница, — вспоминаю я, с усилием воли отрывая взгляд от губ Эрика.

— Ведьма? — удивляется распорядитель. — Она там что делала?

— Сказала, что пришла вернуть долг, — я пожимаю плечами. Все равно до конца непонятно, что именно там произошло.

— Это многое объясняет, — бормочет Альфонсо себе под нос, — Дея создала ее, и видимо Прорицательница решила, что сейчас самое время освободиться от бремени создательницы. Что же, в любом случае, — он выныривает из своих размышлений, — тебе удалось вернуть вещи к своему первоначальному виду.

— Что это значит? — не понимаю я.

— Ты была прародительницей магии. Она была дана тебе, чтобы защитить землю от истребления джинами. У тебя не было сил, чтобы искоренить ее окончательно. Но в союзе с Эриком ты смогла преобразовать ее полностью. Принести исцеление, как ты сама его назвала. — Альфонсо все еще видит ступор на моем лице. — Ты уничтожила разрушительную магию. Всю. — отрезает он. — именно это произошло с Офелией. Она потеряла свои способности.