Отбор для тёмного мага

— В самом деле, Лила, — сказала тогда Селия, — почему бы тебе не принять образ того же Коэна, хотя бы на время сражения?

У варвара взлетела бровь вверх, пытаясь понять плюсы и минусы этой затеи, но Эрик вновь подал голос:

— Исключено. В любой момент магия может перестать действовать, а тогда ты окажешься под грудой доспехов, из которых даже выползти не сумеешь…

— Почему это она перестанет действовать? — не понимаю я.

Селия с Эриком переглядываются, вызывая мое раздражение. То есть эти двое о чем-то договорились все же, за моей спиной.

— Потому что Эрик не стал высасывать магию вокруг замка. Пока. — лениво растягивая слова, произносит Арон.

— Я все еще не понимаю…

— Сложи дважды два, Лила, — джин нетерпеливо вскакивает со стула, — его «слепые зоны» частенько дают плющи. То есть они не расходятся равномерно. А это значит, что если в момент, когда он будет выкачивать магию, кто-то ей обладающий окажется в непосредственной близи, — тут Арон проводит большим пальцем по шее и высовывает язык, — исход тебе ясен?

Ужас заставляет мой желудок сделать сальто. Я даже хватаюсь рукой за живот от внезапного приступа боли.

Это значит, что Офелия и Арон погибнут сразу?

Я перевожу взгляд с одного на другого, но вижу, что принцесса алияд прячет глаза, ковыряя пальцем свое платье, а джин только усмехается, всем своим видом показывая, что давно готов отправиться к праотцам.

— Все будет хорошо, дорогая, — Селия подходит, заботливо кладя мне руку на плечо, — крайних мер не потребуется. Големы сильны, но не бессмертны. А у нас преимущество, мы обороняющаяся сторона, а значит, защищены стенами крепости.

— И все-таки запасной план есть, — хмуро произношу я.

— Он всегда есть, — раздраженно бросает Эрик, — на войне всякое случается. И редко идет по плану. На безопасном расстоянии от города я уже установил ловушки, места лишенные магии. Попадая в них, големы будут рассыпаться. Но, разумеется, попавшись раз, они уже смогут обходить их.

— Это все равно даст нам преимущество, — поддерживает Селия, — мы сможем немного потрепать врага перед появлением у наших ворот.

Их спокойствие просто поражает.

Я бы еще раз предложила выдать себя Зейду, но думаю, после таких заявлений, меня отправят в подвалы замка, от суицида подальше.

И тут я немного успокаиваюсь.

Что же, у вас есть свой запасной план, а у меня будет свой.

— И все же, чужой образ ты примешь, — распоряжается Эрик, — если Зейд увидит тебя среди сражающихся, он направит свою армию аккурат в эту сторону.

— Пусть это будет Диана, — предлагает Селия, — ее Зейд точно не знает, а потому…

— Да ни за что! — возмущается обладательница образа. — Чтобы эта… Эта… Это существо стало мной! — ее лицо приобретает самое высокомерное выражение из существующих. — Никогда!

— Диана! — это грохочет Альфонсо, вскакивая со стула. — За мной, быстро!

Этот выпад на столько неожиданный, что все как-то притихают. Советник Эрика все это время был крайне немногословен, и тут такое! Подивишься тут, еще бы.

Племянница смотрит на него враждебным взглядом, и все же подчиняется.

А через минуту, когда они возвращаются, щеки ее пылают, но вид уже более сговорчивый.

— Итак, — продолжает Селия, изучая ее реакцию, — Лила примет твой образ?

Диана зло сжимает губы, а глаза мечут молнии, и все же, она кратенько, едва заметно кивает, вызывая одобрительный жест своего дяди.

И вот, я стою на кромке крепостной стены в образе человека, которым я хотела бы оказаться меньше всего — Дианы Родман.

Эрик стоит рядом со мной, плотно сжав челюсти. Как его ни уговаривали все по кругу, чтобы он не находился рядом, не вызывая подозрений, он только упрямо качал головой:

— Лила останется рядом со мной на протяжении всей битвы. И точка.

И пусть это было не самым предусмотрительным его решением, сейчас я с восхищением и благодарностью смотрю на его строгий профиль.

Рядом с Эриком я ощущаю такое чувство непобедимости, что кажется, готова взлететь. Его уверенность словно передается и мне.

Арон стоит от меня через пару человек, и так же сосредоточенно вглядывается в горизонт.

Напряжение такое, что его можно ножом резать. Честно говоря, в такие минуты обычно хочется только одного, — чтобы все уже произошло. Ожидание беды зачастую куда хуже, чем она сама.

— Не бойся, — Эрик, продолжая вглядываться в даль, осторожно сжимая мою руку, — я не дам тебя никому в обиду. Прошу тебя только об одном, Лила, — он внезапно поворачивается, зацепляя своими темными глазами меня за самую душу, — не делай глупостей.

Сердце ухает в груди.

Как он догадался? Он, что реально понял по моему поведению?…

Но нет.

Чем дольше продолжается наша дуэль взглядов, тем отчетливее я понимаю, что у Эрика есть только смутные подозрения. И я улыбаюсь как можно более непринуждённо:

— Я и не собиралась делать ничего такого.

— Надеюсь, — хмуро подытоживает он, все еще неотрывно глядя на меня. — Я не могу потерять тебя, Лила. В этом мире для меня ничто не значит столько, сколько значишь ты.

Последний его слова тонут в звуке горна.