От всего сердца (ЛП)

Меньший из лис подпрыгнул в воздух, с размахом обрушив кинжал на противника. Ха! Они воспроизводили утренний бой Карат и Бестаты. Они, должно быть, смотрели видеозапись.

Я знала, что у Бестаты будут проблемы, когда Карат попросила меня записать их спарринг-сессию, потому что она хотела получить «обучающее видео для леди Хелен». Все Дома вампиров гордились своими навыками ближнего боя, но Дом Крар поднял ближний бой на новые высоты.

Как и все вампиры, Дом Крар дорожил своими детьми. Они десятилетиями принимали то, что им придется посылать их в бой на Нексус, где аномалии делали воздушную войну невозможной, и поэтому они превратили поколение Арланда и Карат в опытных наземных бойцов. Моя сестра назвала своего будущего мужа «машиной для убийства» и имела в виду именно это, что Арланд воспринял бы как огромный комплимент.

За этот опыт пришлось заплатить немалую цену. Концентрация на наземных боях означала меньше времени для обучения другим аспектам ведения войны. Например, Шон предупредил меня, что если Арланду когда-нибудь придется сражаться в космосе без адмирала, руководящим им, он проиграет. Но это все привело к удивительным дуэлям.

Я разделила экран и проверила леди Бестату. Красная полоса на ее лице теперь была едва заметна. Я убедила ее провести пару часов в медотсеке, потому что впечатляющий фингал на лице, запечатленный на экранах Доминиона, выглядел бы плохо. Рубец на лице Бестаты можно было залечить, но рана, нанесенная ее гордости, была необратимой. Карат трижды убила ее во время той дуэли.

- Замечательная женщина, - заметил Гастон.

- Которая из них?

- Обе. Хотя леди Карат гораздо более привлекательна. - Точно. Привлекательна.

Гостиница зазвенела у меня в голове. Настало время. Я убрала экраны и захватила арену своей силой. Потребуется тщательный расчет времени.

- Иди, - прошептала я Гастону.

Он коснулся полей своей эффектной шляпы, одарил меня улыбкой с зазубренными зубами и промаршировал через дверной проем.

Я включила свет. Двенадцать групп прожекторов, расположенных на концах 100-футовых шестов по периметру арены, включились и наклонились вниз, освещая Гастона в проходе. Будто у нас понедельничный ночной футбол в программе.

Твердая земля закончилась у порога дверного проема, но Гастон не замедлился. На мгновение его нога в темно-коричневом ботинке зависла над пустотой, а затем первая секция каменного моста поднялась из тумана, чтобы встретить его. Он твердо ступил на камень. Ряд маленьких круглых ламп зажегся вдоль моста, как огни взлетно-посадочной полосы, направляющие самолет на безопасную посадку.

На арену опустилась тишина, Гастон не сбавлял шаг. Свет преследовал его, словно пытаясь догнать, всю дорогу через мост и на центральную платформу. Гастон приветствовал делегатов элегантным поклоном и взмахом руки, который, вероятно, требовал обучения балету в детстве.

Арена взорвалась топотом, криками и аплодисментами. Гастон приветствовал все это еще одним поклоном.

Шум усилился, затем начал стихать. Гастон поднял руки, и суматоха стихла. Он улыбнулся, огромные экраны у каждой секции увеличили его лицо, и крикнул:

- Давайте начнем!

По арене прозвенел массивный колокол.

У основания каменной скалы из-под пола появился Косандион. На нем была ослепительно белая мантия, отделанная темно-синим. Длинный плащ цвета индиго свисал с его левого плеча. Он выглядел величественно.

В каменной дорожке перед Косандионом загорелся свет, и свечение распространилось до самого трона. Косандион начал подниматься по лестнице. Я добавила немного ветра, чтобы его плащ развевался, пока он поднимается.

Пол боковых секций раздвинулся. Никто не обратил на это внимания, потому что Косандион все еще поднимался, и вся арена пропустила появление Миралитт, Ресвена и Ораты, вышедших слева, и Святого Экклезиарха и двух его помощников справа. Ората посмотрела в мою сторону и усмехнулась. Видимо, уровень драмы был достаточным.

Косандион сел на трон. В сотне футов над ним зажглось созвездие звездных систем Доминиона, зависшее в воздухе. Серебряное сияние пролилось на него. Он был похож на сияющего бога, готового предстать перед судом простых смертных.

Наступила тишина.

Шон вышел из-за трона, как тень в темно-серой мантии. Настала его очередь играть роль няньки.

Гастон повернулся к Косандиону и стал ждать. Суверен пошевелил рукой. Гастон поклонился и повернулся обратно к арене. Его голос прогремел.