От тёмного истока

Стриженный его коллега немедленно отпустил рукав моего плаща, который успел-таки незаметно для меня ухватить, и оба привратника неожиданно сделались приторно-любезными, чем вызвали у меня ещё больший приступ отвращения. Они начали величать меня «господин санинспектор». Они подробно рассказали мне, как проехать к усадьбе, и сообщили, что меня там ждут и встретят. Они долго извинялись за своё поведение и выразили надежду, что я не буду на них в обиде и не помяну их лихом перед господами хозяевами (честное слово, именно так и выразились). Они позволили осмотреть весь свой пост, включая сортир, комнату отдыха с продавленным топчаном и душевую. Абсолютно ничего необычного, кстати, я у них не обнаружил. Никаких больше теней. Пост как пост, только подозрительно чисто везде. Некоторое время я совал свой нос во все углы, в холодильник даже заглянул, но потом плюнул и бросил это дело. Не прощаясь с чёрно-серыми дуболомами, сел в машину и порулил по направлению к усадьбе. Очевидно было, что по той или иной причине граф Залесьев решил проявить склонность к сотрудничеству, но также понятно стало, что досматривать и проверять здесь что-либо обычными методами было практически бесполезно.

Так что по дороге я не стал никуда ни заезжать, ни заглядывать. А поверхностному праздному взгляду всё представлялось вполне себе обыденным и заурядным: слева поля с тракторами, справа перелески, серый бетон забора торфопредприятия, кирпичная труба подстанции, высокие чёрные опоры линий электропередач. Перед забором в просвете между деревьями мелькнули и железнодорожные рельсы. На путях стоял маленький промышленный тепловоз и несколько вагонов, полувагонов и цистерн. Видно, подъездной путь обслуживал не только торфяной заводик. Интересно, задался вопросом я, а каким образом граф вывозит с поместья продукты своего столь вроде как прибыльного сельскохозяйственного производства? Только по железной дороге? Однако нет — тут же навстречу мне пропылил ответ в виде большой фуры с надписью «Evergreen Products» по тенту полуприцепа. Интересно. Значит, где-то тут должна быть стоянка или терминал для большегрузных автомобилей и трейлеров. А где стоянка трейлеров и фур, там должно быть и множество водителей, и как при столь неорганизованном и вольном контингенте, как дальнобойщики, Залесьев умудряется сохранять эти свои странные тайны, я ума не приложу.

На самом деле, как мне чуть позже стало известно, стоянка и терминал погрузки и вправду присутствовали, но ни одной фуре ни при каких условиях не дозволялось остаться в поместье на ночь, их безжалостно выгоняла охрана, при необходимости вызывая даже тяжёлые эвакуаторы за счёт предприятия. Правда, потом этот счёт выставлялся владельцу фуры, так что перевозчики очень быстро научились работать по залесьевским правилам. Даже просто останавливаться на дорогах внутри долины вне стоянки у терминала дальнобойщикам не разрешалось.

Вскоре после того, как я разминулся с трейлером, я свернул налево и по обсаженной высоченными старыми тополями аллее подъехал к воротцам собственно графской усадьбы. Здесь уже не было никаких фортификаций, как на въезде в долину, не слишком высокая ажурная оградка выглядела весьма легкомысленно, украшенные литьём легкие металлические ворота были ей под стать. Литьё на створках, очевидно, изображало графский герб в лавровых венках. Главным элементом герба было солнце со змейчатыми лучами, изображённое вроде бы поднимающимся из-за горизонта, только вот располагалось оно в самой нижней части герба, под широкой волнистой линией, делящей герб пополам. Над линией же реяла то ли птица, то ли летучая мышь какая-то, то ли птеродактиль… Что-то, в общем, такое с кожистыми крыльями и острой мордой.