От тёмного истока

— Если вы будете препятствовать проведению предписанной проверки, то неприятности я вам обещаю. Если вы попробуете применить силу к официальному представителю Роспотребнадзора при исполнении, то сегодня заночуете в икшинском отделении полиции.

— Я охраняю объект! — рявкнул охранник, — Нечего пугать меня полицией! Она у нас… — тут он осёкся. — Стойте! Я должен вызвать старшего смены!

— Вызывайте, вызывайте, — благосклонно ответствовал я, методично продолжая движение к крыльцу помещения. Оговорку охранника о полиции я, кстати, заметил, и очень она мне не понравилась.

Тут из двери высунулся второй охранник:

— Что тут у тебя?

— Да вот, видишь, клиент буйный, лезет нас досматривать, полицией пугает!

— Ну так давай, берём его, пусть потом Лёха с Пузиным разбираются!

Я понял, что сейчас запросто может начаться рукоприкладство. Доводить до этого было нельзя, потому что, конечно, я не собирался давать этим гоблинам даже дотронуться до себя, но пришлось бы применять деволюмизацию, а это, разумеется, меня бы раскрыло. Поэтому я остановился и как только мог спокойно, очень громко и доходчиво произнёс:

— Внимание! Повторяю ещё раз! Вы оба препятствуете законной деятельности санитарного инспектора Роспотребнадзора, облечённого соответствующими полномочиями! Ваши действия неправомерны и не останутся без немедленных последствий!

Услышав столь официальные речи, охранники немного растерялись. Ну да, подумал я, это вам не несчастных крестьян пугать. Тогда я обезоруживающе широко улыбнулся и сказал:

— Да послушайте! Я же не собираюсь никуда лезть. Давайте просто присядем вот тут у вас в комнатке, — я шагнул на крыльцо. — Я просто посмотрю вокруг, у вас же тут наверняка всё в порядке, правда? Никаких же нарушений вы от санинспекции не скрываете, вам и скрывать нечего, у вас всё хорошо, — продолжая говорить с ровной интонацией, я сделал ещё шаг и оказался на пороге караульного помещения. — Вот, нормальные рабочие места, и освещение как положено, и места для отдыха наверняка оборудованы, — охранники медленно отступали передо мной с немного обалделыми выражениями квадратных физиономий. — А вот тут у вас что? — и я вступил внутрь комнаты и заглянул в проём, ведущий в какой-то внутренний альков. Что-то тёмное мелькнуло вдруг у меня перед глазами, какая-то смутная тень, очертаниями слабо напоминавшая человеческое существо, только очень-очень маленького роста и странных пропорций, с острой мордочкой и каким-то горбом — или крыльями? — на спине… От неожиданности я отшатнулся. И тут охранники, стряхнув с себя оцепенение, закричали каждый своё и кинулись было крутить мне руки, а я, в свою очередь, уже приготовился включить ментальный рычаг, переводя себя в деволюмизированное состояние, но внезапно раздался громкий звонок постового телефона.

Потом я много раз спрашивал себя, а что было бы, если б не зазвонил телефон ровно в тот момент? Я бы деволюмизировался, я бы подрался с охраной, может, даже поубивал бы их сгоряча, мгновенно провалил бы, не начав, операцию, а всё для чего? Только для того, чтобы досмотреть охранницкий сортир? Что я в нём собирался такого найти? Да ничего не собирался, действовал почти исключительно из чувства противоречия. Вот это всё мои дурацкие горячность и несдержанность. Конечно, меня взбесило столь явное проявление «синдрома вахтёра» среди тех двух охранников, и да, это действительно может очень легко взбесить кого угодно, невероятно такое раздражает, но в конце-то концов, ведь я же был на службе, на особо ответственном задании, можно же было поспокойнее себя вести и раздражение своё засунуть поглубже, не дав ему разрушить всё начатое.

Но тогда мне просто повезло. То есть, конечно, не так просто, и телефон зазвонил именно в эту секунду неспроста, но выглядело так, как будто «просто» повезло.

Все, включая меня, застыли, как поражённые громом. Затем бритый охранник снял трубку и ответил:

— Пост номер один слушает!

Трубка тут же принялась что-то довольно громко, но неразборчиво бормотать, и у бритого охранника странно менялось лицо, и он только повторял: «Слушаю! Слушаю! Слушаю!» — и всё поглядывал на меня, а затем он положил трубку и сказал:

— Так! Это был господин граф. Приказано господину санинспектору никаких препятствий не чинить. Можно всё осматривать. Ехать можно самостоятельно. Владимир Владимирович встречать не будет.