Осужден и забыт

Педро Аурильо был у меня в клещах. Хотя я никогда не исключал возможности, что он попытается эти клещи разомкнуть и освободить свое жирное горло. Вероятно, такой момент настал. Только что там у него в башке? Откуда ждать возможного удара? Да и будет ли он вообще?

Я не думал, что генерал меня переиграет. У него был один способ – самый действенный и грубый – убрать меня. Но ведь не сделал он этого раньше, как поступил с Лаурой. Боялся. А сейчас, может быть, осмелел и я ему надоел до чертиков? Как знать. Я решил ждать и быть постоянно начеку. Рано или поздно все прояснится.

В первую среду после банкета на яхте президента мы, как и условились с Вероникой, ужинали в ее загородном домике. Растянувшись на шкурах ягуара, она болтала в воздухе голыми ногами и потягивала из высокого стакана мартини. Я устроился рядом с такой же емкостью, но только вдвое меньшим содержимым. Мы отдыхали.

– Ты не в курсе, – спросил я, как будто между прочим, – каким ветром занесло к нам виновника нашего недавнего заплыва по заливу?

– Президента Уругвая? – лениво отозвалась Вероника.

– Угу.

– А тебе его ветер в спину дует?

– Да нет, хотел подарок отослать в благодарность за наше знакомство.

Она тихо рассмеялась, поставила стакан перед собой и потянулась, словно проснувшаяся кошка.

– Можешь передать подарок с моим супругом. Он скоро наносит ответный визит. Старички решила поиграть в морской бой и устраивают совместные маневры.

– Зачем? – Я безразлично уставился в потолок.

– Создают военно-морской альянс. – Вероника допила мартини. – Налей мне еще.

На следующий день я отослал шифрованную телеграмму в Афины.

Генерал Аурильо позвонил сам, пожаловался на большую загруженность делами государственной важности и без лишних слов согласился на встречу.

Сидя в нашей кабинке в ресторане «Ла Белла», я с интересом рассматривал его грубое оплывшее лицо и старался разгадать, представляет ли генерал для меня опасность. Кроме полного безразличия ко всему вокруг, лицо Аурильо ничего не выражало.

– Мне передали, что вы меня искали, – подал признаки жизни генерал.

– Да, дон Педро. Как вы, наверное, догадались, у меня к вам один вопрос.

– Валяйте. – Аурильо потянулся к коньяку.

– Цель недавнего визита президента Уругвая. – Я проследил за его реакцией. Ничего.

– Наши страны будут проводить совместные военно-морские учения. – Он опорожнил рюмку.

– И все? – Я изобразил удивление.

– А вы чего еще ожидали? – съязвил генерал. – Чтобы они в космос полетели?

– Было бы неплохо.

– Да бросьте вы. – Аурильо налил себе вторую рюмку.

Что ж, он сказал правду, но только наполовину. О самом главном генерал умолчал. Такой поход меня не устраивал. Чего от него можно ожидать в следующий раз? Аурильо превращался в бомбу замедленного действия, готовую в любую минуту взорваться и разнести меня на множество мелких кусочков.

Я стал всерьез подумывать о том, чтобы избавиться от генерала.

6 сентября 1969 года.

Официальное приглашение к президенту явилось для меня полной неожиданностью. Я терялся в догадках: зачем это понадобился Хуану Карлосу?

Ответ на мой вопрос поразил не меньше, чем сама аудиенция.

В просторном, шикарно обставленном кабинете президента Идальго находился кроме нас еще один незнакомый мне человек. Явно европеец, высокий, светловолосый, подтянутый (что выдавало в нем, на мой взгляд, военного). Но больше всего мне запомнились его глаза – бесцветные, источающие холод и смерть, они, казалось, буравили насквозь.

После положенных по этикету приветствий и общих фраз Хуан Карлос сразу приступил к деловой части нашей встречи. Незнакомца представил как сеньора Родригеса (чему я, естественно, не поверил: из него был такой же сеньор Родригес, как из меня кореец Нгуен Ли). Род занятий опустил, упомянул только, что это старинный и большой друг президентской семьи. Ничего не скажешь, очень обстоятельное знакомство! Я промолчал и внимательно выслушал Хуана Карлоса.

Вся его немногословная речь сводилась к одному: оказанию с моей стороны материальной помощи колонии сеньора Родригеса, где в изоляции содержатся больные проказой и проводятся важные для Аргентины медицинские исследования. Я не знал, верить президенту или нет. Разговор шел о немалых деньгах. Мой взгляд задержался на светловолосом госте: все то же безучастное, мертвое выражение лица, пустые глаза. Какие-то нехорошие предчувствия родились глубоко внутри. Я разыграл готовность помочь и сомнения одновременно, сослался на неопределенное финансовое положение на сегодняшний день.

Хуан Карлос попросил меня побыстрее разобраться с текущими делами и дать ответ, заверив при этом в своем личном расположении ко мне. Это звучало как уверенность в моем согласии сомнительного финансирования.

Я распрощался и покинул президентский дворец. За все время приема «друг семьи» так и не удосужился оторвать свой зад от мягкого кожаного кресла. Этот тип мне определенно не нравился.