Остров пропавших деревьев

Некоторое время спустя один солдат заметил нечто необычное на горизонте: по Ла-Маншу катились облака дыма, такого яркого, что он казался неземным. Стараясь не шуметь, чтобы не насторожить врага, солдат подал сигнал своим товарищам. И очень скоро весь батальон уже смотрел в ту же сторону, на их лицах сперва отразилось удивление, затем – ужас. Загадочные облака вполне могли быть отравляющим газом, химическим оружием. И теперь, подгоняемый ветром, газ этот шел прямо на них. Некоторые солдаты упали на колени, молясь Богу, в которого давно перестали верить. Другие закурили – последняя затяжка перед смертью. Они ничего не могли сделать, бежать было некуда. Батальон оказался прямо на пути смертельного желтого газа.

Но один рядовой не стал молиться или курить, а забрался на скалу и, расстегнув китель, начал считать. Своей конкретностью цифры помогали успокоить нервы в ожидании смерти. Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре… Он продолжал считать, глядя, как золотистая угроза становилась все ближе и больше. Когда солдат дошел до ста, ему надоело считать, и он взял бинокль. И вот тогда-то он и понял, что это было за облако.

– Бабочки! – закричал он.

То, что английские солдаты приняли за ядовитый газ, на самом деле оказалось бабочками, совершавшими миграцию с Европейского континента в Англию. Стаи бабочек-адмиралов медленно пересекали Ла-Манш, направляясь в сторону суши. Они летели по летнему небу, порхая и танцуя в лучах света, не обращая внимания на холодную серую линию фронта.

Спустя несколько минут над батальоном пролетела тьма-тьмущая бабочек. Солдаты, некоторые из них были практически безусыми мальчишками, хлопали в ладоши и радостно кричали. Они радовались и смеялись буквально до слез. И даже их командиры не посмели приказать им успокоиться и вести себя тише. Солдаты тянули руки к небу, на их лицах был написан неподдельный восторг, они весело подпрыгивали, наиболее везучие чувствовали прикосновение невесомых крыльев к коже, словно прощальный поцелуй от оставшихся дома любимых.

Вспомнив мамин рассказ, Ада закрыла глаза и так и осталась сидеть, пока ее не вывел из транса стук в дверь. Решив, что тетя предлагает попробовать очередное приготовленное ею блюдо, Ада крикнула:

– Я не хочу есть!

За дверью послышался голос отца:

– Дорогая, можно войти?

Поспешно спрятав телефон под подушку, Ада схватила с прикроватного столика книгу «Я – Малала».

– Конечно входи.

В комнату со свечой в руке вошел Костас:

– Ты читаешь замечательную книгу.

– Ага. Совершенно с тобой согласна.

– Найдется секундочка поговорить?

Ада кивнула.

Отец поставил свечу на прикроватный столик и присел рядом с дочерью:

– Кардула му[16], я знаю, что в последний год немного от тебя отдалился. Я очень много думал об этом. Прости, что не мог всегда быть рядом с тобой.

– Все нормально, папа. Я понимаю.

Костас посмотрел на дочь, в его глазах сквозила нежность.

– Мы можем обсудить то, что случилось в школе?

У Ады екнуло сердце.

– Мне нечего тебе сказать. Честное слово. Я просто стала кричать. Понятно? Ничего страшного. Я больше не буду.

– Но директор школы сказал…

– Папа, я тебя умоляю… Наш директор слегка с приветом.

– Мы можем поговорить о других вещах, – предпринял еще одну попытку Костас. – Я забыл спросить, как продвигается твой научный проект. Ты по-прежнему работаешь с тем мальчиком… как там его зовут? Зафар?

– Все верно, – резче, чем следовало, ответила Ада. – Мы закончили наш проект. И оба получили «отлично».

– Фантастика! Я тобой горжусь, дорогая.

– Послушай. Что касается моего крика, ты должен перестать волноваться. Я стрессанула. Только и всего. – Ада верила каждому своему слову, которое в данный момент произносила. – Если продолжишь муссировать эту тему, лучше точно не будет. Я сама разберусь. Я над этим работаю.

Костас снял очки, подышал на них и медленно, очень тщательно вытер краем рубашки, как он обычно делал, когда не знал, что сказать, и ему нужно было подумать.

Глядя на отца, Ада вдруг почувствовала внезапный прилив любви к нему. Господи, как же легко обманывать родителей или отгородиться от них стеной уловок! Если напрячь мозги и постараться получше спрятать концы в воду, какое-то время можно продержаться. Родители, особенно такие потерянные, как Костас, отчаянно хотят, чтобы все шло как по маслу. Они склонны верить, будто выстроенная ими система отлично работает, а потому, игнорируя все имеющиеся улики, считают нормальным то, что таковым отнюдь не является.

Не успела Ада об этом подумать, как на нее со всей неотвратимостью обрушилось чувство вины. Она не собиралась рассказывать отцу о видео, что было неловко, да и в любом случае он тут не помощник, но, возможно, ему не мешало бы знать, что у его дочери на душе.

– Папа, я как раз собиралась с тобой об этом поговорить… Я хочу перейти в другую школу.