Читаем Остров пропавших деревьев полностью

Если вы хотите еще глубже проникнуть в чудесный мир фиговых деревьев, см. следующие работы: «Gods, Wasps and Stranglers: A Secret History and Redemptive Future of Fig Trees» by Mike Shanahan; «Figs: A Global History» by David Sutton; «The Cabaret of Plants» by Richard Mabey. Книга Дэвида Хаскелла (D. G. Haskell) «The Forest Unseen: A Year’s Watch in Nature» также содержит очень полезную информацию. Название одной из книг Костаса навеяно работой Мерлина Шелдрейка (Merlin Sheldrake) «Entangled Life: How Fungi Make Our Worlds, Change Our Minds and Shape Our Futures».

Очень многие вещи в моем романе основаны на исторических фактах и событиях, включая судьбу Вароши/Фамагусты, загадочную смерть британских младенцев и незаконную охоту на певчих птиц… Я также хотела отдать должное местным фольклорным традициям. Но все в моей книге – это плод фантазии, замешанной на чудесах, мечтах, любви, печали и воображении.

<p>Словарь</p>

абла (тур.) – старшая сестра

агори му (греч.) – мой мальчик

айип (тур.) – стыд

амбелопулия (греч.) – блюдо из печеных, жареных, маринованных или вареных певчих птиц

аским (тур.) – любовь моя

каним (тур.) – мой дорогой, душа моя

капнистири (греч.) – кадило

караван-сарай (перс.) – постоялый двор для путешественников

кардула му (греч.) – сердечко мое

каридаки глико (греч.) – варенье из грецких орехов

карпуз (тур.) – арбуз

катаифи (греч.) / кадайф (тур.) – популярный десерт

комболойа (греч.) – четки

курабьедес (греч.) / курабье (тур.) – песочное печенье

левенти му (греч.) – мой богатырь

лукум – турецкая сладость

ма́на (греч.) – мать

маджнун (араб.) – безумный, одержимый джинном

манты – маленькие пельмени (традиционное турецкое блюдо)

марифа (араб.) – знание/внутреннее знание

мати (греч.) – сглаз

мезе, меззе или мазза – закуски, которые подаются в различных частях Ближнего Востока, на Балканах, в Северной Африке, Греции, Турции и Леванте

мелидзанаки глико (греч.) – варенье из молодых баклажанов

моро му (греч.) – мой малыш

му (греч.) – мой

мугумо – фиговое дерево, считающееся священным у племени кикуйю в Кении

назар (тур.) – сглаз

пайди му (греч.) – мой мальчик

паликари (греч.) – парень

паликария (греч.) – сильные парни

пастелли (греч.) – кунжутный батончик

теспих (тур.) – четки

хаммам (тур.) – баня

хематизма (греч.) – обряд по снятию сглаза

хрисо му (греч.) – мой золотой

чиэримин кёшеси (тур.) – уголок моей печени; выражение привязанности и любви

ясу (греч.) – привет

Опунция, проросшая через проволочное заграждение в буферной зоне в Никосии, Кипр. Фотография © Constantine Markides

<p>Благодарности</p>

Когда я в последний раз уезжала из Стамбула – с тех пор прошло много лет, – я не знала, что больше уже туда не вернусь. Но я по сей день задаю себе вопрос: что бы я положила в чемодан, если бы мне суждено было знать? Томик стихов, керамическую плитку, покрытую бирюзовой глазурью, стеклянное украшение, пустую раковину, вынесенную волнами на берег, крики чаек на ветру… Со временем я пришла к мысли, что нужно было взять с собой дерево, средиземноморское дерево с портативными корнями, и именно этот образ, эта мысль, эта малореальная возможность и легли в основу моей истории.

Моя глубочайшая признательность Мэри Маунт за блестящее руководство в редактировании этой книги, пристальное внимание к деталям и непоколебимую веру в литературу. Сердечная благодарность Изабел Уолл за ее удивительную способность повышать самооценку писателя. В «Viking» я работаю с добрыми, любящими и сильными женщинами, за что им всем крайне признательна.

Джонни Геллер, мой замечательный агент, спасибо тебе за умение слушать, всегда быть на моей стороне, даже когда повествование ведет меня через долины тревог и бурные реки депрессии. И большое спасибо всем прекрасным, трудолюбивым людям, работающим в «Curtis Brown».

Огромная благодарность Стивену Барберу, дорогому другу и человеку эпохи Возрождения. Я очень много вынесла из наших бесед: от информации о гардениях до сведений о молекулярных ископаемых. Моя любовь и большое спасибо тебе, Лиза Бабалис. Се эфхаристо пара поли – большое-пребольшое спасибо, Лиза! Моя искренняя признательность Гюльден Плюмер Кючюк и ее коллегам из Комитета по пропавшим без вести за огромную работу на благо мира, согласия и мирного существования.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги