Остров, которого нет

Вместе со словами из его рта вырвались облачка пара. На земле тут и там блестели пластинки замерзшей влаги. Я поежился и поднял воротник куртки. На мой взгляд вряд ли температура намного отличалась от нуля, но сравнение со вчерашним днем было разительным. Впрочем, сейчас меня гораздо больше волновало другое.

— Я не уверен, что сейчас утро, — сказал я. — Взгляните на солнце: оно находится значительно ниже, чем вчера, когда мы отправились на покой.

— Верно! — подтвердил Вартан. — Я очень хорошо заметил, потому что залезал в нашу ярангу задницей вперед.

— И что это значит? — спросил Костя.

— То, что сейчас не утро, а день. Или даже вечер. День был вчера — я имею в виду «вчера» по нашим представлениям. И завтра тоже будет вечер. А послезавтра, возможно, настанет ночь. И боюсь, она может затянуться надолго.

— Неплохо бы нам вернуться домой до ее наступления, — сказал Вартан.

— Это зависит от того, как себя будет чувствовать Ежик, — произнес Игорь, который тоже выбрался наружу и сейчас крутил головой, осматриваясь по сторонам.

Росший неподалеку куст чем-то привлек его внимание. Игорь подошел вплотную и некоторое время внимательно рассматривал небольшие увядшие листья, потом сорвал один.

— Ого! — воскликнул он. — Вы только посмотрите!

Листок был похож на маленький кожаный сосуд для воды, опорожненный до последней капли и сухой на ощупь. Но это его состояние совершенно не напоминало привычную нам осеннюю хрупкость листвы, превращающейся в порошок легким нажатием пальцев. Листок словно дожидался дождей, которые его вновь наполнят. Игорь сорвал еще один, подошел к соседнему дереву и повторил операцию.

— В них нет ни капли влаги, — сообщил он. — Как это могло произойти так быстро? Вчера ничего подобного я не заметил.

Из-за хижины выглянул, а потом осторожно вышел сваши, за ним еще двое. Эти сваши, закутанные в шкуры от ступней до горла, были очень маленького роста — их головы едва доставали нам до пояса, они стояли, разглядывая нас со странной опаской, и едва Игорь сделал шаг в их направлении, тут же отпрыгнули назад и убежали.

— Да это же дети, — сказал Костя и рассмеялся. — А я уж решил, что они размножаются как-то по другому.

— Мы не знаем, как они размножаются, — буркнул Вартан. — Цыплята тоже бывают маленькие, если ты имел в виду инкубаторы. Вон, кстати, они опять идут, можешь сам поинтересоваться, если хочешь.

Но теперь к нам приближались не дети, а взрослые. Для меня все сваши были на одно лицо, пока еще я не научился находить в них индивидуальные различия, и патриарха узнал только по одежде да ожерелью камней, похожих на изумруды. Знакомый запах вновь остро шибанул мне в ноздри, но сегодня уже не произвел первоначального эффекта. Я умел быстро привыкать к чему угодно. Патриарх сделал жест, который я счел приветствием, и постарался как можно точнее воспроизвести его в ответ. Потом патриарх произнес несколько свистящих слов и движением руки пригласил следовать за ним.

— Профессор, — негромко окликнул меня Игорь, когда мы шли к хижине в центре деревни, отличавшейся от прочих более значительными размерами, — я думаю, у меня получится.

— Что?

— Я смогу их понимать. Ежик мне поможет. Он мне уже помогает, хотя и не догадывается об этом.

— Ты используешь мозг Ежика как ретранслятор? — мгновенно сообразил я.

— Примерно так, — кивнул Игорь. — Его мозг сейчас очень сильно изменился. В прошлый раз Ежик прожил здесь достаточно долго и научился общению. Конечно, дословного перевода от меня не ждите, но смысл я уловлю. Гораздо труднее будет переводить то, что захотим сказать им мы.

— Ничего, и этого уже немало, — сказал я. — В таких делах главное — начать. Дальше будет проще, это я тебе точно обещаю…

Я знал, что говорил. Лингвистика зачастую выглядит как область математики. Любой язык достаточно логичен и поддается структурному анализу. Чтобы понять его, нужны отличные оперативная и долговременная память, логика и математические способности. И первым, и вторым, и третьим я обладал в избытке. Мне не хватало лишь нескольких десятков опорных, базовых слов и понятий, на основе которых строится структура языка. Эти узловые точки мне подскажет Игорь, а потом от них потянутся нити к следующим и следующим, до тех пор пока вся многомерная лингвистическая паутина не соткется полностью.