Останься со мной

Эйми с и кратким в середине втиснулась между хихикающими девчонками и пожилым дядькой, положила руки на стойку и потянулась, отчего ее офигенные сиськи чуть не порвали майку.

Затем она гортанным голосом произнесла:

– Джекс, малыш, я скучала.

Глава двадцатая

Джекс, малыш, с секунду смотрел на Эйми, а затем улыбнулся ей своей фирменной полуулыбкой, приподняв только один уголок губ. У меня внутри все похолодело. Он что-то сказал, после чего Эйми запрокинула голову и хрипло рассмеялась.

Я отвернулась и занялась клиентами, терпеливо ожидающими у стойки. Не знаю, сколько прошло времени – я даже не пыталась смотреть на Джекса и Эйми, – но они ни на минуту не умолкали.

Ничего страшного.

Когда я поискала глазами Брока, того парня, с которым пришла Эйми, его нигде не было видно, но возле бильярдных столов столпилась огромная группа людей, и я решила, что он именно там.

Меня обуяло странное чувство. Словно проглотив целую горсть энергетических капсул, я расточала улыбки, обслуживая клиентов, пока не вернулся Ник. К этому моменту я уже была готова вернуться в зал. Проскользнув мимо Рокси, которая глазами сигнализировала мне, что надо поговорить, я тоже глазами ответила ей, что говорить здесь не о чем.

Увидев Перл, чьи светлые волосы в этой суматохе совсем растрепались, я поспешила выйти из-за стойки, но тут кто-то схватил меня за талию и потянул в сторону. Еле сдержавшись, чтобы не взвизгнуть, я обнаружила себя зажатой между Джексом и стойкой, лицом к Эйми.

Хм.

Эйми была озадачена ничуть не меньше моего и переводила взгляд с меня на Джекса, пока не обратила внимание на его руку, которая лежала у меня на талии.

– Эйми, по-моему, ты не знакома с Каллой, – сказал Джекс, его рука на моей талии словно означала своего рода клеймо. – Она выросла здесь, но потом уехала в колледж. А теперь вернулась, чтобы…

– Я ее знаю, – ответила Эйми, и в ее тоне не послышалось ни холода, ни презрения – ничего подобного.

Мои брови сами собой взлетели на лоб. Я понятия не имела, кто она такая, но думаю, забыть ее я не могла.

Эйми улыбнулась и откинула волосы за плечи.

– Похоже, ты меня не помнишь. Мы были знакомы сто лет назад.

Джекс переступил с ноги на ногу и прижался ко мне бедром.

– Откуда ты ее знаешь? Ты же выросла в другом округе.

О да, мне было абсолютно наплевать, что он знал, где выросла Эйми с и кратким в середине.

– Это было давно! – почти прокричала девушка, потому что из-за громкого рева, доносившегося от бильярдных столов, было не слышно даже самих себя. – Мы вместе участвовали в конкурсах красоты.

Дерьмо.

Я внимательнее посмотрела на нее. Эйми… Эйми…

– Эйми Грант?

Ее улыбка стала шире – да от нее просто дух захватывало. Зубы были идеальны, как будто она до сих пор носила коронки.

– Да! Ты помнишь! О боже, Джекс… – Она взмахнула ресницами, наклонилась к стойке и коснулась его руки, как будто уже миллион раз делала это. – Мы с Каллой практически выросли вместе.

Э-э, я бы так не сказала. Скорее мы встречались раз в пару месяцев на конкурсах и никогда не дружили. Если мне не изменяет память, наши матери со всей страстью ненавидели друг друга. На мою маму всегда смотрели свысока, потому что она владела баром, а мама Эйми не работала и была замужем за врачом – и судя по виду этих идеальных резцов, за дантистом.

– Правда?

Джекс спустил руку мне на поясницу, и я поджала губы. Он склонился ко мне и сделал так, что ее рука больше не лежала на его руке. Хотя у меня и не было опыта по части отношений, я прекрасно поняла, что он говорит своим телом. Я видела, как это делает Джейс. Я видела, как это делает Кэм.

Внутри меня все затрепетало от радости.

Эйми то ли не обратила внимания на его сообщение, то ли не поняла его.

– Да. Как тесен мир! Я тебя много лет не видела. – Теперь она смотрела на меня. – С тех пор как ты перестала выступать.

У меня в животе образовался свинцовый ком, мне инстинктивно захотелось сделать шаг назад и даже убежать, но Джекс стоял слишком близко, так что идти было некуда.

– Я вечно ей проигрывала, – продолжила Эйми, и свинцовый ком у меня в желудке покрылся льдом. – На каждом конкурсе. Я получала первый приз, а Калла всегда уезжала домой с гран-при.

Джекс смотрел на меня с легкой улыбкой, но я мечтала лишь вырваться из собственной кожи и сбежать подальше от него, от бара, от Эйми.

Девушка наклонила голову набок и облокотилась на стойку.

– Я не видела тебя после пожара.

У меня перехватило дыхание. По спине пробежали мурашки.

– Тогда многие организации проводили сбор средств. Я помню, – беззаботно болтала она, – девочки полгода отдавали в твой фонд все свои выигрыши.

Я тоже это помнила. Папа рассказывал об этом, пока я лежала в больнице, а мама была слишком подавлена, чтобы даже зайти ко мне в палату.

– Это так ужасно, – сказала Эйми, хлопая большими глазами. – Все, что случилось с тобой и с твоей семьей. Сколько ты пролежала в больнице?