Останься со мной

– У тебя есть сестра? – спустя некоторое время спросила я.

– Была.

В груди появилась какая-то тяжесть.

– Была?

– Была, – повторил Джекс.

О нет. Я зажмурилась.

– Ее больше… нет с нами?

– Нет.

Я перекатилась на спину. Даже не подумав об этом, я повернула голову, и лицо Джекса оказалось всего в нескольких сантиментах от моего.

– Что случилось?

Джекс посмотрел мне прямо в глаза.

– Когда ей было шестнадцать, она попала в аварию со своим парнем. Он гнал слишком быстро. Машина перевернулся. Он сам погиб в той аварии, а сестра… Она сломала ногу и ключицу. После аварии ей было очень больно – и не только физически.

Ох, не нравилось мне, к чему он клонит.

На его полных губах появилась грустная улыбка.

– Джена… Она была такой классной. Яйца у нее были покрепче, чем у многих парней. Она каталась на лыжах, прыгала на тарзанке, летала на параплане и постоянно доводила родителей до сердечного приступа. Но после аварии она изменилась.

– Как? – прошептала я, но горечь у меня во рту подсказала мне, что на самом деле мне не очень хотелось это знать.

Смотря в глаза Джексу, я не заметила, как он подвинул руку, но зато прикосновение его большого пальца к своей губе ощутила каждой клеточкой своего тела.

– Ей выписали кучу лекарств от боли. Сначала все было по рецепту, но у нее развилась зависимость. По-моему, под кайфом ей удавалось хотя бы ненадолго забыть о скорби, понимаешь?

Господи, мне ли не знать! Я, не мигая, смотрела на него, а потом прошептала:

– Да.

– Доктора перестали выписывать ей таблетки, но она уже оказалась на крючке. Она отказывалась перетерпеть и преодолеть эту зависимость и перешла на другие, более тяжелые наркотики. – Он снова провел большим пальцем по моей нижней губе, и я поежилась. – Родители пытались ей помочь, но остановить это было невозможно. Я был в армии, когда мама нашла ее в спальне. Дженна умерла от передозировки. Ночью. – Он глубоко вздохнул. – Я долго винил себя в этом.

– Почему? – нахмурившись, спросила я.

– Я думал: может, будь я дома, я сумел бы ее остановить, – ответил Джекс. – Черт возьми, да я и сейчас иногда так думаю.

– Нельзя помочь человеку, который не хочет, чтобы ему помогли, – сказала я. – Поверь мне. Я знаю.

– Понимаю, – тихо произнес он. – Но от чувства вины так просто не избавиться. Возможно, оно будет преследовать меня всю жизнь. Она была… Она была моей младшей сестрой. Я должен был защищать ее.

– О, Джекс, – прошептала я, едва справляясь с комом в горле. – Мне так жаль.

Само собой, это были лишь слова, но я не знала, что еще сказать.

Парень снова коснулся моей губы большим пальцем, а затем отнял руку.

Повисла пауза. Я вздохнула и снова легла на бок лицом к стенному шкафу. Мое сердце болело за него, за всю его семью и за его сестру, жизнь которой оборвалась так рано. У нас было разное прошлое. Совсем. Но кое-что все же нас роднило. Мама стала такой, какой была теперь, потому что не смогла справиться с тоской и болью. Может, если Джекс знал о конкурсах красоты, он знал и о Кевине и Томми?

– Мне жаль, что ты потерял сестру. И мне жаль, что тебе пришлось повидать столько страшного во время твоей службы. Должно быть… Должно быть, ты очень смелый.

– По-моему, дело не в смелости. Мне просто не хотелось умирать и смотреть, как умирают мои друзья.

Это был ответ очень скромного человека. Поскольку Джекс мне так много всего рассказал, я почувствовала, что мне нужно поделиться чем-то действительно неизвестным, но это было трудно. Слова пришли не сразу.

– Я лгунья.

Последовала пауза, а затем:

– Что?

Хотя в комнате было темно, к моим щекам прилила кровь.

– Я лгунья. Мои друзья – Тереза и ее парень Джейс, Эвери и Кэм. Кэм – старший брат Терезы, и они с Эвери – самая милая пара на свете, – нервно тараторила я. – У Кэма есть черепашка, а вторую он подарил Эвери.

Джекс затрясся от беззвучного смеха.

– И теперь их черепашки закрутили роман?

– Ага. Рядом с ними так и купаешься в любви. Даже черепашки не могут этому противостоять. – Меня несло. – А Тереза и Джейс, пожалуй, самая страстная пара в мире. Правда. А еще есть Брендон.

Еще одна пауза.

– Брендон?

Вероятно, мне не стоило о нем упоминать.

– Он тоже мой друг. У него есть девушка, – быстро добавила я и продолжила: – В общем, они все замечательные. Правда. Я их очень люблю. Но постоянно лгу им. Они ничего обо мне не знают, ведь о себе я рассказываю одну ложь.

– Детка…

– Нет. Правда. Я сказала им, что мама умерла. – Джекс ничего не ответил, и я нахмурилась. – Видишь? Это ужасная ложь. Но они же никак не могут с ней встретиться, а она и правда в некотором роде мертва. Понимаешь? Выпивка и наркотики убили маму много лет назад.

– Понимаю, – пробормотал Джекс.

Я в этом сомневалась.

– А сейчас они думают, что я поехала погостить к родственникам.

– Это ведь не ложь. Клайд тебе как семья.

Я открыла было рот, чтобы его поправить, но вообще-то он был прав. Ох.

– В прошлом семестре я сказала Терезе, что поеду на каникулы домой. А знаешь, Джекс, что я сделала на самом деле?

– Что? – тихо спросил он.