Останься со мной

Я повернулась, приподнялась на локтях и снова посмотрела на него. Все расплывалось у меня перед глазами.

– Джекс…

– Это даже по-своему прекрасно. Необычно, но чертовски прекрасно.

Слезы покатились у меня по щекам, потому что ничего лучше я в жизни не слышала. В ответ я смогла выдавить лишь простое «спасибо».

Уголок его губ приподнялся.

Мне хотелось сказать больше, мне хотелось выплакаться. К счастью, в эту секунду зазвонил его телефон, ведь еще немного, и я бы призналась, что люблю его и хочу от него ребенка. Не сейчас, конечно, когда-нибудь позже. Я понимала, что говорить об этом слишком рано, но я действительно любила его.

Не обращая внимания на звонок, Джекс перевернул меня на спину.

– Похоже, ты поняла. – Он уперся одной рукой в подушку, а другой вытер мне слезы. – Наконец-то.

Во мне и правда зарождалось понимание – маленькое, хрупкое зернышко только начало прорастать у меня внутри, и его надо было беречь и всячески опекать. И все же я начала понимать.

Улыбнувшись, Джекс сказал:

– Точно.

И поцеловал меня в левую щеку. Телефон снова зазвонил. Джекс отстранился и бросил взгляд на тумбочку.

– Может, ответишь? – хрипло предложила я.

Похоже, отвечать Джексу не хотелось, но он все-таки, выругавшись, откатился от меня, схватил телефон и ответил на вызов.

– Что?

Я откинулась на подушку, собираясь, как дурочка, насладиться его словами, снова и снова проговорив их в своей голове, как вдруг Джекс резко сел.

– Что?

От его тона мне стало не по себе, приподнявшись, я села, натягивая простыню на грудь.

– Да, это Джексон Джеймс. Что случилось? – Джекс замолчал, затем слез с кровати, а я уставилась на его крепкую задницу. Когда я увидела его лицо, оно было встревоженным и суровым одновременно. – Да. Спасибо. Хорошо.

– Что случилось?! – воскликнула я, как только он положил трубку.

Джекс поднял с пола одежду.

– Милая, собирайся.

Почувствовав, что случилась беда, я мгновенно подчинилась. И тут я снова поймала его взгляд, и у меня перехватило дыхание. Сердце перевернулось.

– Что-то с мамой? Нашли ее те…

– Нет, милая, дело не в маме. – Коснувшись ладонями моих щек, парень заглянул мне прямо в глаза. – Это Клайд. Плохи дела. У него случился инфаркт.

Одной из причин, почему мне хотелось стать медсестрой, было то, что я ненавидела больницы. Для меня они были средоточием ужасных воспоминаний о тоске, боли и отчаянии, и выбором профессии я мечтала преодолеть в себе эту ненависть и этот страх. Но сегодня я ненавидела больницы больше, чем когда-либо, потому что мой горький список жутких больничных воспоминаний мог пополниться еще одним.

Мы уже полчаса сидели в комнате ожидания возле отделения интенсивной терапии. Когда мы пришли, нам сказали, что врач, который осматривал Клайда, скоро к нам выйдет, но до сих пор никто так и не подошел.

Видимо, дела были плохи.

Кроме нас с Джексом, в комнате никого не было – и слава богу, мне с таким трудом удавалось держать себя в руках. Предупредить друзей я забыла, так что Тереза позвонила мне, когда они находились уже в пяти минутах от дома Джекса. Я объяснила, что стряслось, и она тут же предложила приехать в больницу Монтгомери. Убедив ребят этого не делать, я пообещала держать их в курсе. Во-первых, мне хотелось, чтобы они спокойно погуляли по Филадельфии, а во-вторых, будь они здесь, я бы точно потеряла самообладание.

Впрочем, я все равно готова была его потерять.

Я мерила шагами стерильную белую комнату, полную диванов и серовато-коричневых стульев. Я знала, что у Клайда случился инфаркт и что положение тяжелое. Он был в операционной. Других сведений у меня не было.

– Милая, может быть ты присядешь, – предложил Джекс.

– Не могу. – Я прошла мимо стульев. – Думаешь, долго еще ждать?

Джекс наклонился вперед и уперся локтями в свои ноги.

– Не знаю. Такие операции порой могут длиться довольно долго.

Рассеянно кивнув, я скрестила руки на груди и пошла дальше.

– Я знала, что с ним что-то не так. И вчера вечером заметила это. Он постоянно потирал грудь, то краснел, то бледнел. И потел…

– Калла, ты ничего не знала. Никто из нас не знал. Не вини себя за это.

Парень был прав, но я снова и снова вспоминала, как выглядел Клайд, когда прогнал моего похитителя. Я покачала головой, чувствуя, как меня заполняет черная злоба.

– Будь она проклята, – прошипела я.

Джекс сел прямо.

Я с секунду смотрела на него, а затем отвела глаза.

– Я знаю, он все время волновался из-за этого бара, а еще из-за того, что Мона исчезла. Черт, да и ты чувствуешь то же самое! Ты за нее управляешь баром – и что получаешь взамен? Минимальную зарплату и чаевые?

Джекс странно на меня посмотрел и поскреб заросший подбородок.

– Вчера меня из-за нее чуть не похитили, и это Клайд меня спас. За что ему такое напряжение? Посмотри, к чему это привело! – Я замолчала, расцепила руки и сжала кулаки. Злоба у меня в крови обратилась в яд, и я добавила: – Ненавижу ее.

Джекс моргнул.

– Детка…

Я уже задыхалась.