Останься со мной!

– Не понимаю, что могло его заставить пойти на это, – продолжал Радевич раздумчиво, словно разговаривая сам с собой. – На сотрудничество с террористами. Он совершенно не производил впечатление фанатика…

– Деньги? Власть? Тщеславие? – на выбор предложила я. – Долги? Шантаж?

Он искоса посмотрел на меня.

Взгляд был какой-то странный, болезненный. Словно бесстрастная маска спала с его лица – лишь на мгновение, обнажив истинные чувства. И уже через секунду все закончилось: глаза его снова стали жесткими и безразличными, лицо «закрылось», стало чужим.

– Да. Наверное.

Он еще секунду смотрел на труп своего заместителя, а затем отвернулся.

– Нужно убираться отсюда, – напомнила я. – И поскорее. Охранник внизу видел нас, он уже мог позвонить куда следует…

– Зачем? – сдвинул брови Олег. – Разве… разве то, что Вадим сделал, не является прямым доказательством его вины?

– Ты и в самом деле думаешь, что он сделал это сам? – спросила я. – Что его не запихнули в петлю в бессознательном состоянии?

– Я считал… – Олег помрачнел еще больше.

Ох, он, наверное, и в самом деле полагал, что его заместителя, запутавшегося, заигравшегося в грязные игры, внезапно накрыло раскаяние, и он решил свести счеты с жизнью!

– Олег, – подступила к нему я. – Его убил тот, кому нужно было зачистить хвосты, убрать свидетеля. И подставить тебя. Вся эта история – вкупе с так удачно повесившимся заместителем – становится совсем уж неправдоподобной. Поэтому нам нужно сваливать отсюда, и сваливать побыстрее, пока никто сюда не заявился.

Губы его скривились в болезненной усмешке:

– А ты, я вижу, разбираешься в таких делах… – протянул он.

– Олег, это моя работа, меня этому учили, – скупо отозвалась я. – Точно так же, как тебя учили стрелять во врагов на поле боя и командовать полками. И упрекать тебя в том, что ты в этом отлично разбираешься, глупо.

– Ты права, – сказал он, помолчав. – Извини. Уходим.

– Подожди! – Я вскинула руку вверх, призывая его к тишине, и прислушалась.

В коридоре за дверью квартиры слышалось какое-то движение, доносились голоса, оживленно говорящие что-то по-турецки. Слов было не разобрать, лишь интонации. И интонации эти не сулили ничего хорошего – судя по всему, явно не штат уборщиков явился чистить лестницу.

– Не успели, – выдохнула я.

– Спокойно. Успеем, – коротко отозвался Олег.

Он в одно мгновение переменился, отбросил все рефлексии. И в одну секунду превратился в идеального воина: обученного, ловкого, опытного, умеющего двигаться беззвучно, плавно и стремительно, принимать решение в мгновение ока, повинуясь опыту и инстинкту.

Он махнул мне рукой влево, вполголоса скомандовал:

– На кухню. Там черный ход.

– Там же наверняка караулят… – начала я.

Но он отмахнулся:

– Я знаю.

И двинулся вперед, выставив наготове оружие.

Я пошла за ним, осознав вдруг, что на данном этапе мне лучше слепо подчиняться ему. В нашем тандеме именно мне лучше удавалось распознавать интриги, разгадывать двойную, а порой и тройную игру наших противников. Олегу же, имевшему разносторонний боевой опыт, следовало предоставить командование в прямых стычках с противником. Здесь он разбирался в ситуации и действовал куда лучше меня.

Я до сих пор не была до конца уверена, что он не обманывает меня, не пытается обеспечить себе алиби перед спецслужбами, а может, и втянуть меня каким-то хитрым образом в связь с «Камалем». Однако в данный момент все мои опасения и сомнения разом отпали – я следовала за ним, просто подчиняясь инстинкту.

Олег пересек кухню и резко распахнул дверь, ведущую на черный ход. А затем, не медля ни секунды, в одно движение вырубил торчавшего за дверью турка-полицейского ударом рукоятки пистолета в висок. Тот тяжело осел на плиточный пол, я лихо перемахнула через него, собираясь вместе с Олегом припустить вниз по лестнице. Но снизу уже раздались голоса, загрохотали ботинки. Олег на секунду замер, прикидывая, что делать в сложившейся ситуации, затем кивком головы приказал мне следовать за ним и, резко развернувшись, выскочил в дверь, ведущую с лестничной клетки черного хода на опоясывавшую здание декоративную внешнюю галерею.

– Сможешь спуститься? – Он кивнул на балкон, расположенный на этаж ниже, под нами.

– По перилам?

– Да, я помогу…

Я глянула вниз. В лицо мне ударил раскаленный ветер, напоенный запахами хвои, моря и камня.

Подо мной лежал провал в десять этажей, далеко внизу виднелись оживленные улицы Стамбула, машины, автобусы, велосипеды, кафе, сувенирные лавки, аптеки, магазины. Жизнь кипела и пылала в этом никогда не засыпающем Ноевом ковчеге…

От меня требовалось на несколько мгновений зависнуть в пустоте над всем этим великолепием, вложив свою жизнь в руки человеку, которому я даже не могла толком доверять.

Вероятному предателю Родины полковнику Радевичу.

Олегу…

– Да.

Повинуясь его указаниям, я вскарабкалась на перила.