Осознание – 2

Четвертый раз я проснулся сам и, в поисках туалета, наверное, все углы собрал. Я набил себе столько синяков и шишек в темноте и создал столько шума, что проснулся Вовка и, включив свет, спросил:

– Ты чего?

– Где туалет!? – Спросил я раздраженно, понимая, что скоро просто не удержусь.

Вовка вскочил и, открыв дверь, быстро повел меня каким-то непонятно длинным коридором в самый дальний его конец. Там-то и нашлись три туалетных комнаты, в которых я спас свой мочевой пузырь.

Выйдя из туалета в коридор, я первым делом спросил у Вовки:

– Дай сигарету! Курить хочу – умираю!

Усмехнувшись, Вовка потащил меня обратно в нашу комнату. Забрав там пачку сигарет, какой-то странной марки, он повел меня в другую сторону коридора, и скоро мы уже дымили в специальной курительной, забравшись с ногами в зеленые огромные кресла.

– Рассказывай. – потребовал я выпуская дым в сторону вытяжки.

Пояснять "что рассказывать" не пришлось. Вовка был суперпонятливым человеком.

– Ты пробыл в реанимации двадцать два дня.

Он сказал не много, но сказал больше чем нужно. Я чуть дымом не подавился.

– А ты? – спросил я, придя в себя.

– Четырнадцать.

Я молчал, переваривая информацию, а Вовка подойдя к небольшому столику, налил нам подогревшегося чая. Я взял в отвыкшие руки кружку и чуть не облил себя.

– Осторожнее! – предупредил меня Вовка и пояснил: – Я удивлен, что ты сразу на ноги вскочил. Я после двух недель еще дня два пошатываясь ходил.

Отпивая чай, я пояснил:

– У организма была два пути… обоссаться или быстро вспомнить, как ходить и даже как бегать. У меня грамотный организм.

Засмеявшись, Вовка сказал:

– А я до сих пор под себя… бывает… что-то с почками и еще чем-то медик говорит. Нашей жизни ничего не угрожает, потому нас не спешат отсюда вытаскивать. А что у меня энурез пробился, это им поффигу.

– В смысле не спешат вытаскивать? – переспросил я и до меня, наконец, дошло, что мы не в госпитале, а все там же в ВБНКа. – Мы в башне волшебника?

– Ага. В ней самой. Точнее – метров сорок ниже поверхности. В самой башне только спецы понаехавшие работают. Ох, как нас материли за то, что ты трактором терминал перегородил…

– Ты надеюсь, их от моего имени послал куда подальше? – спросил я изумленный какими-то претензиями.

– Нет. – Усмехнулся Вовка и добавил: – Этих не пошлешь. Тут даже у девочек, что работают третий допуск к секретности и всегда кобура с собой. Кажется, даже в постели. Пока не проверял, но может скоро… В общем наш трактор перепрограммировали и своим ходом в лагерь отправили. Кстати тебе привет от Лю и нашего особиста. Он выполнил обещание. Документы на тебя и меня отправлены были сразу, как нас тут нашли.

– А когда нас в госпиталь переправят? – перебил я его.

– А смысл? – пожал плечами Вовка. – Мои проблемы врач говорит сами пройдут. Работа спинного мозга и желез тоже сама восстановится в течении полугода. Нам нечего в госпитале делать вот нас и не спешат вывозить. А может просто боятся, что мы растрепим, что видели здесь внутри.

Я хмыкнул и спросил:

– А что мы видели? Я лично ничего не видел.

Вовка покачал головой и сказал:

– Зато я многое тут повидал. И даже помочь местным работягам успел.

Я вопросительно посмотрел на него, и он уже хотел рассказать, но в это время дверь в курительную открылась, и вошли двое немолодых мужчин, о чем-то оживленно беседуя. Они кивнули нам и, не прекращая своего разговора, налили себе нами подогретый чай. Невольно став слушателем, я ужаснулся оттого, что слышал. Не потому, что говорили что-то очень страшное, а потому что я ничего в их речи не понимал, а ведь говорили только по-русски!

– На седьмой фазе выброс будет на три с половиной процента меньше. На восьмой на три точка две… – говорил один мужчина другому. – На девятой выброса может вообще не быть. Там сигнал не нашел сопротивления вообще. Как в черную дыру ухнул и не вернулся.

– Ты же не думаешь что там полость?

– Я думаю, что там уровень.

– Ты тоже заразился этой дурочкой…

– При чем тут она. Ее модель рабочая. Ее теория имеет право на жизнь. В Новосибирске построили модель. Отработали все, что делали мы и получили те же результаты. Качалов уже статью написал. Уже отзывы из Аргентины пришли. Там повторили и получили тоже самое. Это не тот пробой, который мы добивались. Это тот самый сигма-пробой, который описал еще раньше Кстесс. Самый настоящий сигма-пробой

– Ты же сам Кстесса матом ругал и неудачником называл! – удивился собеседник и посмотрел мельком на Вовку, который отчаянно делал вид, что не слушает.