Особый случай

Жадность – это хорошо. Такие люди легко покупаются и готовы на любую работу ради звонкой монеты. Только не когда жадность соседствует с глупостью. Если он меня обманул и заставил ночью нестись ради пустышки – не пощажу.

С каждым прошедшим днем мое терпение истощалось. Поиски затянулись, мне пора было возвращаться обратно, пока не начались волнения. Но и уехать без своего Огонька я не мог. Чувствовал, что она где-то поблизости, но, к великому разочарованию, уловить направление не мог. Кружил, как пес, потерявший след, приходя в бешенство от пустых поисков.

Я подгонял коня, снедаемый тревогой за Арлису и в надежде, что увижу ее. Дорога заняла больше двух часов. Во время пути напасть на нас не пытались. То ли местные бандиты хорошо знали Завира, то ли ему был известен безопасный путь. Лишь когда проезжали через лес, Саар держался рядом, напряженно поглядывая во все стороны, готовый в любой момент закрыть меня собой. Его ноздри подрагивали, жадно втягивая окружающие запахи. Он кого-то чувствовал, но задерживать нас не стали.

Селение оказалось и правда дырой. В свете луны были видны хлипкие домики, и сердце кровью обливалось от одной только мысли, что моя девочка была вынуждена жить среди этой нищеты.

Мы подъехали к дому на отшибе, который выглядел так, будто в нем давно никто не жил.

– А где был пожар? – задал я вопрос Завиру.

– На другом конце селения. Они переселились на первое время в этот пустующий дом. Муж и сын хозяйки погибли в море, и она переехала к дочери в другую деревню. Он уже несколько лет пустой стоял.

Покосившееся крыльцо, открытая веранда с прогнившими досками, прохудившаяся крыша. Я бы сказал, что тут уже десяток лет как все пришло в запустение. Неужели никто не помог погорельцам привести в порядок дом?! Лишь едва заметный свет от лучины в окне указывал на то, что внутри есть люди.

Мы спешились. Завир прошел первым, постучав в дверь. Открыли нам практически сразу. В проеме двери появилась лохматая голова.

– А, это ты. Ну как? Привез?

– Да. Как она?

Бородатый мужик с давно не чесанными космами вначале зыркнул в нашу сторону и лишь потом ответил:

– Плоха.

И посторонился, пропуская нас.

Мы вошли, и сразу в нос ударил сырой запах нежилого помещения.

– А где хозяйка? – спросил Саар.

– Дык за знахаркой побежала. Девка стонет от боли, спать не дает.

– Она не девка! – Я оттолкнул мужика, загораживающего проход, и прошел во вторую комнату, где на узком топчане в закутке лежала пострадавшая. В глаза бросились рыжие волосы, видневшиеся сквозь повязки, которые закрывали голову и частично лицо. На открытые участки была нанесена жирным слоем зеленая мазь. Руки тоже были обернуты тряпицами, и виднелись лишь фаланги пальцев.

При моем появлении девушка протяжно застонала, не открывая глаз.

– Арлиса! – Я бросился к ней и рухнул на колени у постели, трепетно прикоснувшись к кончикам пальцев.

Девушка приоткрыла затуманенные глаза. От боли зрачки были так расширены, что в сумраке не разглядеть цвет радужки.

Жалобный стон пронзил мне сердце, и внутри все перевернулось. Она смежила веки, заметавшись и крепко вцепившись в мою ладонь.

– Саар, нужно срочно организовать ее доставку на корабль.

Там у меня хороший целитель, а искать толкового в порту нет времени, да и не доверю я им своего Огонька.

– Господин, я не чувствую ее запаха, – негромко произнес телохранитель, наклоняясь ко мне.

– Дай свет.

Саар за моей спиной выполнил приказ, и в комнате стало намного светлее.

Я жадно всмотрелся в черты девушки. Цвет волос темнее, но это неудивительно, они слиплись от пота и здесь темно. Черты лица похожи, а вот рисунок губ трудно понять, они кривятся от боли.

Да что это я, у меня есть прекрасный способ убедиться, она это или нет.

– Отвернулись все! – приказал властно, поднимаясь. Девушка до последнего не отпускала мою ладонь, пришлось осторожно освободить руку.

Я откинул покрывало и разорвал грубую ткань сорочки от ворота до живота. Кремовая кожа была чиста, как первозданный снег. Рун нет, а избавиться от них она при всем желании не могла.

– И нет запаха крови.

Вначале я не понял, о чем он, а потом осознал. Если у нее сильные ожоги, то должна быть кровь или сукровица. Конечно, все мог забивать запах травяной мази.

– Хотя здесь пахнет старой смертью, – добавил Саар.

Я сдвинул тряпицы с лица и пальцем провел по коже, убирая густой слой мази. Под ней не было и следа повреждения.

– Что же ты такой догадливый, – с досадой произнес Завир, обнажая оружие.

Я отступил от постели, держа в поле зрения девушку и наемника. Первая открыла глаза, запахивая сорочку, и смотрела уже осознанно. В глубине глаз плескался страх. Понимала, гадина, что при желании убьем ее первой. Не удивлюсь, если под подушкой припрятан кинжал. Брать ее в заложницы бесполезно. Такая братия опасна – сами прирежут лишнего свидетеля или чтобы не платить за услуги.

– Если хочешь жить – не шевелись, – приказал ей.

Девушка испуганно замерла, а я сосредоточил внимание на Завире, следя за ней лишь краем глаза. Ослушается – сам прибью. Жалости к обманщице не было.

– К чему этот спектакль? – задал вопрос Завиру.