Особый отдел

— Видеть не видели, но предположения имеются. Старичок один замешан. Примерно твоих лет, а то и постарше. С тростью ходит. Но трость не простая, а что-то вроде малогабаритного гранатомёта.

— Старичок… — у Павианыча даже обрубки ушей зашевелились, что, по-видимому, означало предельное напряжение мысли. — При чём здесь старичок, если

дело свежее?

— То-то и оно, что дело, скорее всего, тухлое. След ещё в сороковые годы тянется. Ты про североуральский политизолятор что-нибудь слышал?

— Приходилось.

— Говорят, там после войны похожее оружие испытывали. Отпустят зэка на волю, он и ломанётся на радостях в тайгу. Но смерть его всё равно найдёт… Я потому к тебе и обратился, что не мешало бы все аналогичные случаи за последние полвека припомнить. Ты ведь у нас, как-никак, живая история отребья…

— Понятно, — кивнул Павианыч, явно польщённый такой сомнительной славой. — Только давай сразу договоримся: не темни со мной. За что шлёпнули вашего клиента?

— Как бы это лучше сказать… — Ваня тщательно подбирал слова, чтобы не брякнуть лишнего. — Спутали его. Двойником он был.

— Двойным агентом?

— Нет. Просто двойником одного весьма влиятельного человека. Мы все под ним ходим, даже ты.

— Я только под богом хожу, — высокомерно возразил Павианыч. — А сходство чисто случайное? Или в родстве они состояли?

— Тут ещё много неясного. Но, скорее всего, они были похожи, как братья-близнецы. Хотя о существовании друг друга и не догадывались. Только всё это частности. С погибшим мы как-нибудь сами разберёмся. Мне нужен старичок с тросточкой. Причём позарез Вдруг ты что-то о нём знаешь. Или, на худой конец, совет дельный можешь дать.

— Это ты правильно сделал, что выпить мне не позволил, — после краткого раздумья сообщил Павианыч. — Голова моя — великолепный инструмент. Вроде скрипки Страдивари. А алкогольные пары его в дырявый бубен превращают. Никакого путного звука не извлечёшь.

— Это надо понимать так, что какие-то струны в твоей голове уже поют? — осведомился Ваня.

— Пока ещё только пиликают. Хотя и до боли знакомую мелодию. К сожалению, не я её автор. Сейчас сведу тебя с одним человеком. Чувствую, у вас будет о чём поболтать. Но будь всё время начеку. У этого мужика полная башка тараканов. Причём очень злых.

— Ты, пожалуйста, не говори, кто я есть на самом деле, — попросил Ваня. — Большинство наших соотечественников интерес к ним правоохранительных органов понимают превратно и тут же теряют дар речи.

— Мог бы и не предупреждать, — буркнул Павианыч. — Сами виноваты, что народ запуган. Привыкли истину раскалёнными клещами добывать. А она, как малое дитя, ласки требует… — Вновь распахнув дверь сторожки, Павианыч громогласно объявил свою волю: — Найти мне Фильку Удушьева! Живого или мёртвого!

Глава 13 ФИЛЬКА УДУШЬЕВ, ПОБОЧНАЯ ВЕТВЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ

Вернувшись, он подбросил дров в прогоревшую печку, помешал мутовкой в каждой булькающей посудине и, даже не косясь на початую водочную бутылку, возобновил прерванный разговор:

— Относительно двойников я могу тебе одну поучительную историю поведать. Не знаю только, в масть ли она придётся… Где-то в семидесятых годах нашего брата начали усиленно притеснять, и я за тунеядство сел опять. Правда, зона попалась приличная, грех жаловаться. Мужики там верховодили, а блатные даже пикнуть не смели. Магазинчик свой имелся, переписка не ограничивалась. Некоторым особо отличившимся зэкам даже позволяли цивильную одежду носить.

— В том числе, наверное, и тебе, — вставил Ваня.