Особый курьер

Едва Холланд увидел пятизначную цифру, его прошиб холодный пот. Таких денег он никогда и в руках не держал, не говоря уже о том, чтобы отдать их за один ужин, пусть даже очень хороший. Джек осторожно посмотрел на Байрона. Тот с невозмутимым видом запустил руку в нагрудный карман и достал свою знаменитую фальшивую карточку.

Последовала пауза, в течение которой Байрон держал свою карточку и ждал возгласов восхищения, однако ничего не происходило, и официант, вежливо откашлявшись, сказал:

— Прошу прощения, ваше превосходительство, но карточки «Хакслер банк» мы больше не принимаем.

— Что, простите? — переспросил Док, чтобы потянуть время и хоть что-то придумать. — Я не совсем вас понял…

— Дело в том, что мы больше не принимаем к уплате карточки «Хакслер банк». Не могли бы вы расплатиться другой карточкой?

— Конечно, мог бы и другой, но… — Бэри застывшим взглядом посмотрел на Джека, словно ища у него поддержки, — но другая карточка у меня, естественно, не с собой… Разве только немного наличных…

Официант подал знак метрдотелю, и тот моментально материализовался рядом со столиком.

— В чем проблема, господа? — улыбнулся он и изогнулся вопросительным знаком.

— Да вот, нам только что сообщили, что мы жулики, — стал нагнетать обстановку Док. — Говорят, карточка наша не подходит.

— Дело в том, ваше превосходительство, что «Хакслер банк» вот уже две недели как рухнул. Видимо, вы об этом еще не слышали?

— О! Не может быть! Там была часть моих денег! — схватился за голову Бэри. Он изображал отчаяние довольно натурально, но привычный к разным сценам метрдотель стоял с той же улыбкой, ожидая, когда клиент будет в состоянии говорить.

— Все эти две недели я был в разъездах и ничего не знал. То посольская сессия, то вызов к министру. Сплошная беготня, а тем временем мой банк разорился.

— Примите мои соболезнования, ваше превосходительство, но давайте постараемся найти обоюдовыгодное решение Есть ли у вас с собой другие карточки?

— Нет, только немного наличных — полторы тысячи.

— M-м… — качнул головой метрдотель. — Этого мало. Может быть, у вашего спутника? — И ресторанный чиновник улыбнулся прямо в лицо Джеку. Тот невольно отшатнулся. — У вас, молодой человек, есть хоть что-нибудь? Карточки, наличные? Может быть, в складчину с его превосходительством вы сумеете набрать хотя бы пятьдесят процентов? А остальное позднее. Мы доверяем нашим клиентам и даем рассрочку на оплату второй половины.

Джек судорожно дернул руками, и на его запястье блеснули часы. Глазастый метрдотель немедленно их опознал, и его улыбка стала еще шире. По мнению Джека, она достигла ушей.

— Ну что же вы молчите, сэр? Член клуба «Трайдент» должен гордиться своим положением в обществе. Вот и решение нашей маленькой проблемы. — И метрдотель очень пластично выполнил руками замысловатую фигуру.

«Артист», — подумал Джек.

На стол лег небольшой бланк с мгновенно вписанной в него суммой. В верхней части бланка красовалась надпись: «Клуб „Трайдент“», а чуть ниже буквами поменьше — «Кредитный вексель».

— Пожалуйста, сэр. Один ваш росчерк, и все в порядке.

Джек посмотрел на листок, взял авторучку и в графе «Оплачено» поставил подпись.

— Большое вам спасибо, господа. Очень приятно, господа. Приходите к нам еще.

— Непременно придем. Вот только разберемся со своим банком, — солидно обронил Док.

А Джек снова почувствовал на себе взгляд и, повернувшись, опять увидел неприятного субъекта.

«Да где же я его видел?..» — попытался вспомнить Холланд, но в это время Байрон дернул его за рукав, и Джек поспешно встал, опасаясь, что их обман может открыться в любую минуту.

19

Этот день для Энрике Коррадо не обещал быть веселым, если бы вдруг как снег на голову не свалился срочный заказ.

Папа Лучано позвонил в пять часов утра, а накануне Энрике как назло пил до посинения. Такого с ним не случалось давно, но после неудачи с часами… Одним словом, Папа позвонил совершенно неожиданно, и Коррадо поначалу его даже не узнал.

Лучано сказал:

— Энрике, дорогой, есть срочная работа.

— Да, Папа Лучано, я готов, — поспешил согласиться Коррадо, хоть не был уверен, что удержит в руках пистолет.

— Запоминай адрес: Мараско, 26.

— Мараско, 26, - повторил Коррадо.

— Клиент — невысокий седой человек в очках.

— Не слишком хорошая наводка, — заметил Энрике.

— Знаю, сынок, но есть и еще кое-что. Этот человек выйдет из подъезда где-то в восемь тридцать, чтобы попасть к девяти часам в банк.

— Это уже лучше.

— Вот поэтому я и звоню тебе так рано. Вставай, вечером отоспишься.

— Спасибо за работу, Папа Лучано, — поблагодарил Энрике.

— Сделай этот заказ, сынок, и получишь тридцать кусков.

— Тридцать кусков?!

— Да, малыш, дело очень важное, — пояснил Папа Лучано и, не прощаясь, повесил трубку.

«Папа Лучано вспомнил обо мне!..» — радовался Энрике. Он уж думал, что за промах со «старикашкой» больше никогда не получит работы.

Сколько тогда ни следил Энрике за проходной курьерской фирмы, он так и не сумел вычислить того, кто подобрал эти злосчастные часы.