Особый дар

При этом он произнес «пRинесут». Едва заметным жестом он подозвал одного из своих людей, отошел с ним на пару шагов и подробно объяснил, что требуется сделать, прежде чем тот направился к домику.

— Вы получите свои сумки, — сказал худощавый, когда подошел обратно ко мне. — А теперь садитесь в машину.

Делать было нечего, и я забралась в машину. Арманд только коротко посмотрел на меня, посмотрел ничего не выражающим взглядом, когда я села рядом с ним. Он был бледен. Это было его поражение. Проигравший. Я была рада не знать его мыслей. Должно быть, его охватило отчаяние.

— Мне очень жаль, что все так, — сказала я тихонько.

— Мне тоже, — ответил он глухо.

Мужчина, который все это время сидел за рулем, пожевывая зубочистку, вынул тоненькую палочку изо рта и обернулся:

— Не разговаривать, — распорядился он грубо.

В тот момент я бы с большим удовольствием выцарапала ему глаза.

Еще один мужчина, к счастью, худой, втиснулся между мной и дверью. У него были какие-то обезьяньи усы и густо разросшиеся брови, и от него так воняло сигаретным дымом, что мне стало дурно. Вот здорово ехать с таким соседом!

Худощавый вскочил на переднее сиденье рядом с водителем и взял микрофон от рации. Некоторое время он быстро разговаривал с кем-то на непонятном мне французском, потом повернул переключатель и продолжил на немецком. Но я все равно не поняла, о чем шла речь, потому что они перебрасывались фразами типа: «Передайте стреле, мы готовы после пятнадцати. Маршрут девять-четыре по маршруту лифт-оф альфа юго-восток, шесть машин. Оставшаяся команда Микадо обеспечивает контроль за местом обнаружения. Орел назад, сокол остается, конец связи».

Когда он закончил, то повернулся к нам.

— Нам предстоит долгий путь. Если вы хотите что-нибудь перекусить, мы можем предложить вам бутерброды и кофе. Мы же не нелюди, в конце-то концов.

Я скривила лицо. Этот человек становился мне с каждой минутой все противнее.

Охранник рядом с Армандом был коренастый малый с коровьими глазами и бледными, незагоревшими кругами вокруг глаз от солнечных очков, которые он, очевидно, только недавно нацепил, катаясь на горных лыжах. Он нагнулся вперед и открыл маленький ящичек на задней спинке сиденья водителя, в котором когда-то, по всей видимости, находился бар. Он достал оттуда пакет, вытащил из него щедро нарезанные сэндвичи из багета, потом взял термос и налил нам в пластиковые стаканчики кофе.

Вообще, кофе не относится к числу моих любимых напитков, а этот, должно быть, делал кто-то, кто плохо разбирается в пропорциях кофейного порошка и воды, настолько он был невыносимо крепким. Кроме того, это пойло было чуть теплым, что делало его еще более отвратительным. Сэндвич, напротив, был ничего, но я жевала его без малейшего аппетита. Что эти люди собираются с нами делать? Арманд, по всей видимости, их знал; наверное, это была служба безопасности института. Меня удивляло то, как смело они здесь распоряжались.

Принесли наши сумки. Мне даже соизволили показать их и, получив мое подтверждение, что это те самые, о которых я говорила, уложили их на пол возле переднего сиденья.

Тогда худощавый повернулся ко мне и неожиданно спросил:

— Вы с ним спали?

Я была так ошарашена этим бесцеремонным вопросом, что сразу даже не сообразила, что ответить. Я только смотрела на него и не могла поверить, что он спросил меня именно то, что спросил.

— Что? — заговорила я наконец.

— Я спросил вас, спали ли вы с Армандом?

В самом деле. Он в самом деле хотел узнать именно это. Я набрала в легкие побольше воздуха и сказала так едко, как только позволяли мне мои способности:

— Вас это не касается, кусок дерьма.

Он только мягко улыбнулся.

— В случае беременности мы хотели бы вставить свое словечко, вы должны это понимать, — равнодушно заметил он, как будто мы тут миролюбиво беседовали о погоде. — Мы считаем вероятным, что телекинетический талант Арманда может передаваться по наследству.

— У вас проблемы со слухом? Я же не ответила ни ДА, ни НЕТ. Я сказала, что вас это не касается.

— Вы, кажется, забыли, что среди моих сотрудников есть один человек, который умеет читать мысли. Мне стоит его только спросить.

Арманд сухо усмехнулся.

— Не верь ему, Мари. Он и сам знает, что Пьер никогда не говорит правду о таких вещах.

Мне показалось это странным, но, судя по тому злобному взгляду, который худощавый бросил на Арманда, это была правда. Ничего больше не сказав, худощавый развернулся, крикнул своим людям недовольное «Allons-y!», захлопнул дверь, пристегнулся и рявкнул водителю:

— Это и к вам тоже относится.

Глава 17