Особое мнение

Андертон обратился за помощью к Сенату, но ее не последовало. Напротив, во избежание гражданской войны сенаторы одобрили уничтожение полицейской системы и ввели так называемые временные военные законы. Вместе с группой преданных ему фанатиков-полицейских Андертон выследил Каплана и пристрелил. Он расстрелял также и других функционеров Лиги ветеранов, которые были вместе с Капланом, но умер только Леопольд Каплан. Переворот увенчался успехом.

Это был вариант Донны. Теперь Андертон взял пленку Майка. Его информация должна быть идентичной, поскольку предсказания этих двух мутантов составили рапорт большинства.

У Майка все начиналось так же, как у Донны: в будущем Андертон узнал о заговоре Каплана и так далее. Но что-то насторожило сегодняшнего Андертона, что-то было не так. Озадаченный, он перемотал пленку на начало и очень внимательно прослушал. Это было совершенно невероятно, но… он прослушал пленку еще раз. Да, информация Майка не совпадала с тем, что видела Донна.

Через час Андертон в глубокой задумчивости покинул подвал, поднялся на лифте и вернулся в свой офис. Увидев выражение его лица, Уитвер взволнованно спросил:

— Что стряслось?

— Да нет, ничего особенного, — рассеянно ответил Андертон, все еще размышляя. — Ничего плохого, скорее, наоборот… — Шум за окном наконец вывел его из задумчивости, и он подошел взглянуть, что происходит.

На тротуарах было полно народу, а по проезжей части улицы, колонной по четыре в ряд, маршировали солдаты в полной походной амуниции времен последней войны. Винтовки, шлемы, камуфляж, крепкие тяжелые ботинки… Над колонной гордо реяли вымпелы с буквами ОАЗА, развеваясь на холодном осеннем ветру.

— Солдаты… — упавшим голосом пробормотал Уитвер. — Выходит, мы ошиблись. Они вовсе не собирались предлагать нам сделку!

Да и с какой стати? Каплану выгодней все совершить прилюдно, на глазах у толпы.

Андертон отчего-то совсем не удивился.

— Он собирается зачитать «особое мнение» Джерри, — констатировал он.

— Наверняка. А после Сенат нас уничтожит… За то, что сажали невиновных, за полицейские облавы, террор и все такое прочее.

— Думаешь, Сенат на это пойдет?

— Что-то мне не хочется, знаешь ли, отвечать на этот вопрос, — пожал плечами Уитвер.

— Знаю, — спокойно кивнул Андертон. — Пойдет, куда он денется. Как миленький! Все, что я вижу сейчас, Эд Уитвер, просто до боли соответствует тем данным, которые я только что нарыл в «обезьяннике»… Мы сами, собственноручно, загнали себя в угол. А из него только один выход, нравится он нам или нет.

Андертон улыбнулся Уитверу, и в глазах его загорелся металлический блеск.

— Что ты задумал?! — спросил молодой человек с содроганием.

— Ты сам удивишься, как мы раньше до этого не додумались. Совершенно очевидно, что я должен выполнить то, что записано в моей официальной инфокарте. Я убью Каплана. Это единственный способ помешать воякам опозорить нас и уничтожить.

— Но ведь официальная информация неверна? — изумился Уитвер. — Это будущее уже изменилось!

— И тем не менее… Я все еще могу это сделать, — сказал ему Андертон. — Ты помнишь, чем карается убийство первой степени?

— Пожизненным заключением?

— Самое малое. Но если ты ловко подергаешь за ниточки, пожизненное заключение можно заменить пожизненной ссылкой. На одну из самых дальних планет-колоний, на старый добрый фронтир!

— Ты действительно хочешь улететь с Земли?

— Не особенно, но это меньшее из двух зол, — усмехнулся Андертон. — И ты должен постараться, Эд Уитвер.

— Я не понимаю, каким образом ты сможешь убить Каплана.

Андертон сунул руку в карман и не без шика предъявил своему преемнику устрашающее армейское оружие Флеминга.

— А вот этим и воспользуюсь.

— И тебя не остановят?

— Конечно, нет. Им такое и голову не придет. Ведь у Каплана есть веское доказательство того, что я изменил свое смертоубийственное намерение.

— Но тогда получается, что рапорт Джерри неверен?

— Ничего подобного! Он абсолютно верен, но это не помешает мне убить Каплана.

9

Андертон еще никого никогда не убивал. И даже никогда не видел, как убивают. Последние тридцать лет он был комиссаром полиции, но убийство как реальное преступление уже не существовало. Просто такого не случалось, вот и все. Теперь Андертон сидел в полицейской машине, припаркованной в полуквартале от митинга, и внимательно осматривал мощный армейский пистолет, доставшийся ему от Флеминга. Пистолет, насколько он мог судить, был в полном порядке.

Он не испытывал ни сомнений, ни колебаний. Он твердо знал, что произойдет в ближайшие полчаса. Взяв пистолет, Андертон отворил дверцу автомобиля и устало вышел из машины на улицу.

Никто не обратил на него внимания. Множество людей пыталось протолкнуться вперед, поближе к сборищу, чтобы хоть что-нибудь услышать. По периметру площади, очищенной от толпы, стояли люди в полевой армейской форме в сопровождении нескольких танков и бронетранспортеров.