Ошибочное мнение (ЛП)

Он довольно быстро учился избегать определенных людей и ситуаций, но некоторых вещей избежать было просто невозможно. Одной из самых главных были банды и группировки. Их было так много, и первое, что узнал Лу — какие из них были самыми жестокими. Лу содержался в трехъярусной тюрьме строгого режима, которая однозначно не являлась пристанищем для самой дружелюбной группы мужчин, но по крайней мере в ней было всего несколько человек с пожизненным сроком. Практически у каждого была дата освобождения, а значит, было что терять. Лу не хотел принимать чью-либо сторону и присоединяться к какой-либо группировке. Не то, чтобы «чо-мос» — термин, который использовали в тюрьме для обозначения растлителей детей — когда-либо приглашали присоединиться к банде, тем не менее, Лу все еще старался держаться от них подальше.

Обязательным условием для заключенных была трудовая деятельность. Каждый должен был где-нибудь работать: на кухне, в озеленении ландшафта, сборе мусора или библиотеке, где угодно. Лу предпочел бы ландшафт, тем более, что тогда у него была бы возможность проводить почти весь день на свежем воздухе, но он не мог себе этого позволить, потому что там существовало слишком много способов загнать его в угол, где охранники потеряли бы его из виду. Он подписался на кухню, но и это тоже вскоре могло стать опасным.

Лу как раз находился у себя в камере, рисуя чертеж модели своего дома, пытаясь вспомнить его дизайн и разработать программное обеспечение, когда пришел охранник, чтобы сообщить, что у него посетитель.

Его брат стоял, когда Лу вошел, но охранник быстро напомнил им про запрет прикосновений. Это был самый простой способ для посторонних передавать контрабанду заключенным, поэтому правило «никаких прикосновений» соблюдалось очень строго.

—Хэй, Лу, — прошептал его брат. — Как держишься, братишка? Как к тебе здесь относятся?

Лу невесело рассмеялся лающим смехом. Неужели его брат действительно не заметил разбитую губу?

— Скажем так, я не получаю должного уважения, которое заслуживает насильник.

— Ллевелин, ты не насильник.

Лу попытался провести рукой по своим грязным и спутанным волосам, но его пальцы в конце концов застряли в них. Из-за того, что он вынужден был избегать душа большую часть времени, его волосы остро нуждались в хорошем мытье.

— Бро, пожалуйста, не приходи сюда больше. Я не могу этого вынести.

— Что? — в замешательстве выдохнул Лесли.

— Я не хочу, чтобы ты тратил шесть часов, просто чтобы приехать сюда и посмотреть, как я облажался. Моя жизнь кончена.

— Она не кончена, Лу, — печально покачал головой Лесли.

— Десять гребаных лет, Лесли! Десять! Я, блядь, умру в этом месте. Я не протяну здесь десять лет, особенно, как насильник детей.

— Насильник детей? — его брат выглядел растерянным.

— Каким-то, блядь, образом все здесь знают, что моя так называемая жертва была несовершеннолетней. Так что теперь я насилую маленьких мальчиков.

— О боже, — Лесли выглядел так, будто его сейчас стошнит, но он понятия об этом не имел.

— Я загнан в гребаный угол. Я не выживу в этом месте, — Лу зажмурился. Ему предстояло сделать самую сложную вещь в мире, но это нужно было сделать. — Не возвращайся, Лесли. Для меня все кончено.

Слезы потекли по щекам его брата.

— Охрана, я готов вернуться в камеру.

— Ллевелин, не делай этого. Ты можешь справиться с этим.

— Не десять лет. Я не стану.

— Тебя выпустят через восемь за хорошее поведение.

— Лесли, я не продержусь даже следующие восемь дней.

— Лу, не говори так…

Охранник подошел сзади и Лу поднялся, чтобы уйти. Он слышал, как брат звал его, но он проигнорировал это. Уже выходя из комнаты посещений, он наткнулся на взгляд любопытных ярко-голубых глаз, которые внимательно за ним следили. Парень смотрел на него так, будто Лу был самым интересным из всего, что тот когда-либо видел в своей жизни. Он тоже был заключенным, которого кто-то навещал. Первое, что бросилось Лу в глаза — парень был просто ошеломляюще красивым, но Лу не мог позволить себе такие мысли, особенно здесь. Незнакомец наградил его быстрым кивком подбородка, прежде чем вернуть свое внимание тому, с кем разговаривал до этого. Лу мельком заметил на его шее татуировку в виде игральных карт — Король, Королева, Валет… Пиковый Туз был самой большой картой из всех.

Глава шестая

Лу обслуживал заключенных на раздаче в столовой с низко опущенной головой, старательно избегая любого зрительного контакта с кем бы то ни было. Он зачерпнул порцию картофельного пюре и шлепнул ее на очередной появившийся перед ним поднос, но когда убрал свою сервировочную ложку, поднос не сдвинулся с места.

Начинается.

После нескольких напряженных секунд тишины пульс Лу пустился в дикий галоп.

— Посмотри на меня, — потребовал глубокий голос.