Ошибка доктора Свиндебарна

— М-м-м… Да. Да, вполне. Вполне, мосье комиссар. Хоть в туристском трейлере-полуприцепе, хоть в кузове маленького грузовичка… Хоть в микроавтобусе. Две тонны — ерунда! И аккумуляторов машины, если поставить, скажем, парочку дополнительных, хватит для… одного… Э-э… Сеанса. — она сглотнула, всё же выговорив это слово. Они оба отлично понимали, что оно на самом деле означает.

Комиссар подумал, что пора сделать давно намечаемый звонок.

— Добрый… день. Могу я поговорить с господином генералом Сергеем Васильевичем Кондратюком?

— Будьте добры назвать ваше имя-фамилию, должность, звание, и цель звонка. Я запишу вас…

— Благодарю, мосье секретарь. Я звоню из Парижа. Моё имя — Жюль Паскуаль Бланш. Майор. А записывать меня не надо — или сообщите господину генералу, что звонит его старый друг по… совместным боевым действиям, и он сам перезвонит, когда сможет… Или просто соедините нас — Сергей Васильевич будет очень рад.

На другом конце трубки некоторое время было тихо. Только потрескивал автомат закрытого канала связи. Наконец адъютант решился:

— Одну минуту. Оставайтесь пожалуйста на связи. Я спрошу господина генерала.

Послышались отдалённые щелчки, и русская речь. Затем вдруг в трубке коротко зашипело, и прорезался басовитый хриплый голос:

— Алло! Алло, Жюль? Это и правда ты, старый ты жеребец?!

— Здравствуй, Сергей! Да, это я. — комиссару плохо давался русский, поэтому он сразу перешёл на английский, — Ты как там? Всё ещё начальник? Или собираешься на пенсию?

— Ага, чёрта с два тут соберёшься! Был бы я на пенсии, фиг бы ты позвонил: видать, опять что-то такое, спешное и секретное, связанное с международным терроризмом?.. — прекрасно понимая английский, генерал, однако на него не перешёл. Как он однажды объяснил комиссару — «выразительность слов не та!» Что ж. Пожалуй, он и прав.

— Точно так. Ты как всегда смотришь в корень. Да, Сергей. Мне очень нужна твоя помощь. У тебя ещё сохранились связи в Министерстве внутренних дел и твоем ФСБ?..

— …нет, вовсе не обязательно теперь что-то копать! Главное — чтобы фокусы сходились под одним местом. То есть — достаточно просто отвести два таких трейлера подальше друг от друга: лишь бы на одинаковое расчетное расстояние от Объекта атаки! Земля же круглая! Ну как вам наглядней…

Да вот: видите яблоко? — Огюст отобрал названный фрукт у совсем уж было собиравшегося откусить Себастиана, — Если я проткну его вязальной спицей, вот, скажем, так — по хорде! — я могу получить в месте у кожуры, под центром этой спицы, любую нужную мне глубину!

— То есть, если мы знаем глубину…

— Вот именно — глубину получившегося кратера! — мы можем примерно, с точностью до пяти миль, очертить кольцо, в котором нужно просто найти два противостоящие друг другу трейлера. Ну, или грузовика… Чтобы при этом прямая, соединяющая их, проходила через геометрический центр кратера! Наружный радиус такого кольца не превысит, как мне кажется, девяноста-ста миль! Все-таки надо учитывать, что часть мощности лучей рассеиваются породами!

— Благодарю, мосье Огюст. Вы всё прекрасно объяснили. — комиссар взял из рук распалившегося Огюста яблоко, и вернул Себастиану. Тот почему-то очень аккуратно, с опаской, словно то само могло укусить его, положил фрукт обратно на тарелку, — Теперь, конечно, всё гораздо конкретней. Но — и площадь поисков, соответственно, увеличится. К сожалению. Однако я тут подсуетился… Господин префект любезно предоставил в наше распоряжение архивы автоинспекции. Нашей и Швейцарской. — комиссар сделал драматическую паузу. И точно — все глаза оказались прикованы к нему.

Эх, надо было идти работать в театр… Героем-любовником.

— Мосье Херберт-Ханс Свиндебарн приобрёл подержанный трейлер-полуприцеп «Рено» в две тысячи …м году. Зарегистрировал на себя. Вот, взгляните — комиссар выложил на стол центрального пульта ксерокопии и фотографии, — Вот прицеп. А вот и фото из водительских прав мосье Свиндебарна. Правда, обаятельный старичок?

Старичок окружившим стол людям вовсе обаятельным не показался. Нахмуренные густые брови с проседью как бы говорили о том, что фотографироваться их обладатель не любит. Тяжёлый подбородок, выдающий упрямца, делал лицо квадратным, придавая его обладателю сходство с носорогом. Или — бульдогом. После полуминуты рассматривания, общее мнение высказала Женевьева:

— А знаете, такой совершенно свободно смог бы убить не то что полтора миллиона, а и полтора миллиарда!

— Да, лицо не слишком приветливое, не спорю. Однако взгляните на фото, которое нам прислали из архивов Российского МВД, — комиссар выложил факс.

Хоть изображение было чёрно-белым, в глаза сразу бросались разительные отличия. Особенно поражала треугольная бородка а-ля Ленин, очевидно отпущенная в угоду политкорректности.

— Этому снимку более тридцати лет. Здесь Александру Александровичу Зисерманну двадцать девять. Не могу, впрочем, сказать, что его глаза здесь лучатся интеллигентностью и терпимостью.