Читаем Ошибка дамы с собачкой полностью

Ошибка дамы с собачкой

– Ничего страшного. В следующий раз, – утешила его Анна.

– Когда он будет, этот следующий раз? – вздохнул Марк, и Анне стало его жалко. Каждый из них двоих приехал сюда за чем-то своим. Только ей, Анне, удалось это свое получить, а Марка, наверное, обманули обстоятельства.

– Хочешь, дойдем до речки? – предложил вдруг Марк. – Там парусники стоят.

– Хочу, – кивнула Анна, – очень хочу. Слушай, Марк. Понимаешь, твоя жена, она переживает…

– Анна, ты хочешь пойти к реке? – Марк остановился.

– Хочу.

– Ну так пойдем?

– Пойдем.

Анна действительно планировала пройти по своей бывшей улице, в конце которой был спуск к реке. Если потом долго брести по берегу и чуть-чуть срезать по лесной дороге, то можно было попасть туда, где Лиелупе впадает в море. Анна знала все тропинки и могла пройти этот путь с завязанными глазами.

– Тогда – прошу. – Марк подставил ей согнутый локоть.

Она взяла его под руку и пошла рядом.

– Ты когда уезжаешь? – Марк прижал ее руку.

– Скоро, совсем скоро.

– Это – плохо. Я буду скучать.

– Не будешь. Ты вернешься домой, и там все сгладится. Расстояния – штука полезная.

– Может, и так. Но не во всяком возрасте, – заметил Марк.

– Мне это не приходило в голову.

– Что?

– Это же очевидно. – Марк улыбнулся и добавил: – Я знаю все, что ты думаешь, что хочешь сказать. И что тебе сказала Зося. Но я предпочитаю…

– Ты предпочитаешь это не замечать. – Анна улыбнулась.

– Пусть так.

– Это же неправильно. И вот мы не должны… – начала Анна.

Но Марк ее перебил:

– Анна, мы всего лишь идем к реке.

– С тобой невозможно разговаривать.

– Неправда. Наоборот. Со мной можно и нужно говорить.

Анна рассмеялась.

Марк посмотрел на нее искоса и улыбнулся:

– Ты действительно работаешь с животными?

Анна сначала хотела отшутиться, но потом вдруг стала говорить. Она стала рассказывать о себе и начала с той половины своей жизни, которая теперь ей казалась самой тяжелой, самой некрасивой. Анна говорила и, если это было необходимо, помогала себе жестами. Она останавливалась, разводила руками, дергала Марка, призывая к максимальному вниманию. Они уже дошли до реки и теперь двигались вдоль берега. Анна продолжала свой рассказ. Марк слушал внимательно, не перебивал. Он помогал Анне обойти корявые сосновые корни, вложил ей в руку купленное на пристани эскимо, поправил сумку на ее плече, но за все это время не произнес ни слова. Анна же рассказывала ему о себе так, словно именно Марк должен был все это узнать и при необходимости вынести вердикт – удались ей эти годы или нет.

– Куда мы? Что это? – Анна очнулась вдруг у запертых ворот.

Они прошли порядочное расстояние – берег реки, свернули в лес, потом пересекли бывшую пасеку – Анна узнала ее сразу. И теперь остановились у ворот, которые Марк молча отпер своими ключами.

– Это и есть дача друга. Проходи.

Он взял Анну за руку. Они миновали заросший кустарником участок и вошли в дом.

– Хорошо здесь. Деревом пахнет. – Анна осмотрелась.

– Да, славно, – кивнул Марк, – этот дом замечательный. Он небольшой, но уютный, тихий и вокруг него никаких приглаженных лужаек, только сосны и шиповник. И смотри, из окна видна река.

Они уже стояли в гостиной перед большим низким окном.

– Река, – эхом повторила Анна и повернулась к Марку.

– Тебе не интересна река? – спросил он, обнимая Анну.

– Я ее уже видела. Только что, – ответила она, утыкаясь лицом в жесткую льняную ткань его рубашки.

– Ты не любопытна.

– Совсем.

– Это плохо.

– Очень. Ты – колешься. Рубашка колется. – Анна потерла ладонью щеку.

– Придется снять.

– Снимай.

– Не честно. Ты в платье.

– Я сниму его.

Они стояли, обняв друг друга, и не шевелились. Казалось, что малейшее движение будет камешком, предвещающим камнепад. И каждый из них боялся погибнуть под ним.

– Мы до сих пор одеты, – улыбнулся Марк, – и это ужасно глупо…

«И что же я наделала?! Зося. Сергей. Моя Наташа и… Господи, почему я сейчас думаю о них всех? Но не думаю о себе и о нем», – подумала Анна и повернулась к Марку. Тот лежал, прикрыв глаза, но Анна поняла, что он не спит.

– Нам надо вставать. И ехать, – произнесла Анна, не двигаясь с места.

– Зачем?

– Вечер. Скоро наступят сумерки.

– Ничего страшного. Мы можем не спешить.

– Но я хочу есть!

Марк открыл глаза и рассмеялся:

– Сейчас пойдем поедим.

– Марк, нам лучше вернуться в отель. Порознь.

– Вернемся, не волнуйся.

– Я не волнуюсь. Мне неудобно… Зося. Она настоящая. Она такая, что пойдет до конца. Зося очень хорошая. – Анна вызывала к жизни дух Зоси.

– Анна, ты уезжаешь послезавтра, – сказал Марк. – Мы – через три дня. И не будет больше ничего. Понимаешь, не будет. И мы имеем право…

– У нас нет никаких прав. И ты это знаешь. – Анна погладила Марка по волосам. – Даже вспоминать мы не сможем.