Ошибка "2012". Джокер

Хоть тресни, ни стратегических необходимостей, ни просто видимых причин нащупать не удавачось. Не Прохоровка, не Сталинград — то-то в мемуарах и учебниках о здешнем сражении разве что мимо­ходом, подробно же — лишь в специальной, места­ми не до конца рассекреченной литературе... И тем не менее у Пещёрки наши с немцами сошлись во­истину насмерть. Не отступали ни на шаг, броса­лись в рукопашную, чуть не зубами рвали друг дру­гу глотки, порождая очередную Долину Смерти на русской земле. И ведь погибали и заживо уходи­ли в болота далеко не штрафники с заградотрядами за спиной: Элитные части НКВД схлестнулись — не фиг собачий — со спецформированиями СС. Как видно, был интерес, да не простой, а козырный. Вот только какой?..

— Возьми ты эти франки и жемчуга стакан... — Фраерман положил циркуль, снова вздохнул и на­лил из термоса холодного, как он любил, бруснич­ного морса. - За это ты отдай мне секретного завода план... — Поднялся и неспешно заходил кругом рас­кладного стола, благо размеры палатки позволяли не пригибать головы. - Там девочки танцуют голые, там воры в соболях... Тьфу...

«Тьфу» не в плане морса и подавно не в пла­не девочек — по поводу собственных мыслительных способностей, явно запылившихся и заржавевших. Что-то таилось совсем рядом, лежало наверняка на поверхности, а ухватить себя не давало. «И на что тебе, дед, было тому „Мессеру" хвост обрубать? Что за важный объект он в последующие пять минут мог разбомбить?.. Там же топи кругом — Луну застелить хватит... А если не топи, то ЧТО?..»

Ответа не было...

Эта неделя вообще выдалась исключительной. Вначале явился Чёрный Болт, сделавший ноги с зоны, потом кореш Васька приволок сослуживцев своего Ваньки, один из которых при бабе, а это, согласно примете, хуже некуда, гораздо хуже, чем на корабле. И, видимо для равновесия, следующая неделя обещала быть ещё круче. Придётся ехать ещё за одной бабой. Да какой!.. Матвею Иосифови­чу предстояло встречать полномочного представи­теля «Немецкой службы по оповещению близких родственников павших бывшего немецкого Вермах­та» доктора фрау Киндерманн. Без неё, без этой фрау, оказывается, теперь нельзя копать фашист­ских солдат. «Ага, разбери-ка в раскопе, по пояс в грязи, чьи там кости, иаши или немецкие. И если фрау поблизости не видать, так что, обратно по- ложь?.>

Матвей Иосифович был вообще-то совсем не против женщин, даже наоборот. Но не здесь. Не в Долине. А уж если баба красивая, вот как эта Эль­вира.. Ох1

Фраерман допил морс, убрал карту и взялся за рацию.

— Третий, это первый... Доложи по гостям. .

— Пахан, докладываю, — без паузы, будто специ­ально ждал, отозвался Кондрат Приблуда, «поддуж­ный» Фраермана, ответственный за порядок. — Пос­ле чаю выгуливались все втроём минут двадцать шесть. Базарили без понта, глазели на уток. Затем писатель отлил и пошёл к Василию Петровичу, а рыжий с изенбровкой выкупались и двинули к себе в палатку. Сожительствовать, наверно.

— Слушай, Кондрат, — нахмурился внук героя войны, — ты кончай меня паханом крестить, дети ведь слышат.

— Да ни хрена они, па... Матвей Иосифович, не слышат, - усмехнулся Приблуда — На охвате они, в коллективе, у костра. Борода Коля и им так по ушам ездит...

— Я тебе, Кондратий, сказал, ты меня услы­шал, — буркнул Фраерман. — Что там на ужин-то? Гречка с тушёнкой, говоришь?.. Свистни-ка балан- дёру, чтобы порцайку мне подогнал...

Это милое Монте-Карло очень похо­же на разбойничий вертеп...

Л. П. Чехов

Солнце медленно опускалось за горизонт, тёплый весенний вечер был тих и приятен. Над безмятеж­ным ласковым морем вились чайки, что-то бормотал прибой, о просоленные бока судов лениво тёрлась сон­ная волна... Пахло ветром, водорослями, вспененным форштевнями морем. Наверное, это и был запах странствий и приключений, будоражащий кровь, уда­ряющий в голову, точно вино...