Осенний Лис

– Прав он, – тихо сказал Жуга, – не жить ему. И мне тоже, если девку эту не найдём.

– На кой чёрт они туда едут?

– А ты подумай. Признаться, я и сам сперва понять не мог, откуда струна у горбуна взялась. Только не струна это. Тетива от лука. Ворон этот ещё, чтобы страх наводить… Да и Линора тоже не просто акробатка. Всё знает наперёд, крадётся в темноте без шума, дротиком из девяти мишеней десять бьёт…

– Так не бывает.

– Слепой бросок идёт за два. Птичка её, деревянная, знаешь, как ненавистью напиталась? – Жуга вздохнул. – Убивать они кого-то едут. А вот кого – другой вопрос. Что за замки окрест?

Рифмач наморщил лоб.

– Сейчас, дай вспомню. Словенич далеко, с той стороны… Так… Стало быть, остаются ближние – Зарад, Ражданы и Эшер.

Жуга напрягся, привычно уходя в темноту, сплетая вместе нити прошлого, скользя по временной спирали. Как это делала Линора? Путей у фургона было множество, но только три сверкали в темноте алмазной тропкой. Какой из них был верен, гадать почти не пришлось – лишь один пересекался в будущем с его собственным.

Жуга открыл глаза.

– Эшер, – сказал он. – Они едут в Эшер.

* * *

– Хозяин замка, Хуго Эшер, поселился здесь лет двадцать пять тому назад, с женой и двумя сыновьями. Поговаривают, перебрался сюда с севера, может, и с Британских островов. Жену его звали Иннельда. Иннельда Эшер. Она тоже оттуда. Детей у них не помню сколько, помню только, что два сына было… Под старость он, похоже, малость тронулся, он и раньше был с прибабахом – стоит только посмотреть, где он замок возвёл, жену свёл в могилу, женился снова на девчонке…

– И всё-то ты знаешь.

– Мне ли не знать! – усмехнулся рифмач. – Так вот. Старший сын от отца ушёл. Чёрт знает, что они не поделили. Челядь он тоже затиранил, кто сбежал, кто сам таким же сделался. В последнее время слух пошёл, что людей он нанимает – ну, война, чего уж, понятно… Может статься, всадники те как раз они и были.

– Ну и бояре тут у вас, внизу, – задумчиво проговорил Жуга. – Кого ни тронь, гадюка на гадюке.

– Уж какие есть.

Три странника шагали по дороге. Темнело. В облаках проглянул мутный круг полной луны, высветились тени. Потянуло ветерком. Почуяв холодок, путники невольно зашагали быстрей. Некоторое время Вайда молчал, затем продолжил:

– Ходит тут ещё одна история…

– Хорош болтать, рифмач, – угрюмо оборвал его Иваш. – На кой чёрт нам всё это знать?

Скрипач, и без того немногословный, теперь совершенно замкнулся в себе. Всю дорогу он шёл молча, лишь часто сглатывал и прикладывался к фляге. На горле его багровела тёмная полоса.

– Тебе, может, ни к чему, – сказал Жуга. – А нам, глядишь, и пригодится. Рассказывай, Вайда.

– Да нечего рассказывать. Петь надо. Довелось мне в одной таверне побывать, и там парнишка пел по-саксонски. Я слова перевёл как мог, только на музыку они не ложатся, хоть тресни. Я уж и так и этак… Вот, послушайте:

Нет, королева, я не шут, хотя и был шутом,
Но время всех меняет год от года.
А я не шут, не такова моя природа,
Пусть даже мне придётся пожалеть о том.
Моим вы радовались шуткам и забавам,
Когда средь сонма важных подлецов
Презревши всё, смеяться вам в лицо
Мне одному дано лишь было право!
Я был для вас привычным дураком,
И на меня не обращали вы вниманья,
Но знали ль вы, какие чувства и страданья
Скрывались под дурацким колпаком?
И пусть мне суждено лишиться головы,
Я снова повторю, смеясь сквозь слёзы:
Я счастлив, ведь исчезли все вопросы
С ответом, тем, что мне не дали вы.
Вы испугаетесь, я снова повторю,
Когда под вечер стихнет зал ваш тронный,
В тот самый миг, когда паяц картонный
У вас в руках вдруг скажет: «Я люблю».

– Сказка, – скривился Иваш.

– Как это называется? – помедлив, спросил Жуга.

– «Эшер», – ответил Вайда. Помолчал, поправил лютню. Поднял взгляд и вздрогнул. – Эй, гляньте! – он указал рукой. – Чего это там, а?

Лес впереди вдруг осветился заревом огня, языки пламени плеснули над верхушками деревьев. Жуга ускорил шаг, потом перешёл на бег. Иваш и Вайда бросились за ним. Они промчались напрямик через луг, свернули в лес, и вскоре дорога вывела их на поляну.