Осада (СИ)

– Леонид Никитич, – сказал Пашков, – стал для нас неожиданным воплощением экранных героев, столь старательно пропагандируемых голливудским кино. Он был умным, дальновидным, предусмотрительным и очень ответственным человеком, и оттого его смерть стала высшим аккордом его жизни. И последние свои минуты он посвятил своей работе, своим обязанностям, не став растрачивать их понапрасну. Жаль, его срок оказался столь короток, а дело, в сущности, передать-то некому. И еще жаль, что он не подумал о семье, прежде чем лихо мчаться в самое пекло, в прошлом месяце он стал дедушкой, – Пашков помолчал, обведя глазами собравшихся в немом изумлении смотрящих на него. И закончил: – Нам будет не хватать его. Мне уже его не хватает. И его бездумного геройства и остроты его ума. Всего.

Он сел, опустив взгляд и надолго замолчал. После короткой паузы президент попросил министра обороны отчитаться о последствиях проведенной операции по зачистке городов, сегодня как раз истекал ее срок.

Грудень доложил, что к утру десятого всего по России истреблено около семи с половиной миллионов мертвецов, потери – пятьдесят тысяч человек безвозвратными, как внутренних войск, так и армии, спецназа ФСБ, ГРУ, и всех задействованных в операции, включая потери пятьдесят восьмой армии, случившиеся во время очистки Тамани.

– Мы не можем подсчитать точно, поскольку нам до сих пор неизвестно не только потери, но даже точная численность православных дружин, которые собрала церковь. После того, как вчера армия штурмом взяла Елоховский собор и уничтожила всех, находившихся там мертвецов, включая Алексия Второго, попы напрочь перестали с нами контачить. Они и прежде не особо шли на переговоры, но теперь стали сами по себе. Я вам докладывал, Денис Андреевич, что результатом дискуссий последних дней стал шишок под носок. Если бы вы могли повлиять на патриарха.

– Я беседовал с ним вчера, – вместо президента ответил Пашков. – Он обещал содействие, но ровно в том случае, если войска перестанут лезть в святые обители.

– Это уже не святые обители, – заметил Нефедов. – Вам прекрасно известно, Виктор Васильевич, сколько святых мертвецов восстало. И сколько церквей нам пришлось зачищать, чтобы обеспечить безопасность близлежащего населения. Особенно это касается Москвы и Питера. РПЦ всего этого признавать никак не желает, что бы мы ни говорили, вот и сейчас Собор занимается тем, что решает, стоит ли вводить новые правила чтения канона по усопшим или нет. Восставших святых пока в регламенте нет.

– Я сам переговорю с патриархом. Принесу извинения.

– За Алексия? – недовольно поморщился Грудень. – Они бы его все равно не угрохали. Он же как свет в окошке.

– Валерий Григорьевич, прошу вас, перестаньте кощунствовать, – Грудень извинился, и, помолчав минутку, продолжил отчет.

– В настоящее время число восставших мертвецов сокращается стремительно, уничтожать их много легче, чем обращенных. Поэтому пока процент восставших среди уничтоженных доходит до сорока. Дальше будет сложнее, мы и так в отдельно взятых случаях напороли, частью со смертельным исходом, что греха таить. Как минимум это несколько десятков ни в чем не повинных граждан, в основном преклонного возраста. По этому поводу в народе уже анекдот сочинили: «Министерство обороны сообщает, что за прошедшие сутки было уничтожено полтора миллиона живых мертвецов, из них девяносто процентов обращенных. Если мы опять ничего не напутали».

Анекдот встретили гробовой тишиной. Грудень тоже не улыбнулся. Госпожа Паупер пристально смотрела на него, почти все заседание Совбеза, как смотрела и прежде. Ведь теперь они были одной крови. Вот только Грудень потерял всю свою семью: жену и двоих сыновей. Самолет, на котором семья перебиралась из Перми в первопрестольную, разбился через минуту после взлета. Говорят, попал в след предыдущего самолета. Впрочем, это мало кого могло утешить.

– Продолжайте, Валерий Григорьевич, – попросил президент.

– Особенные неприятности у нас со срочниками. Дисциплина, очень слаба. Да и конфликтов с местным населением не удается избежать. Ведь те тоже вооружились, дай бог. Чуть что, сразу в штыки. Только за последние сутки зафиксировано больше сотни столкновений, к сожалению, не обошлось без жертв, – впрочем, словами Грудень это никак не отобразил. Он словно читал чужой текст по бумажке.

– Вы, я так понимаю, решили не церемониться ни с нами, ни с ними, – неожиданно резко заметил секретарь Совбеза. – Понимаете, что коней на переправе не меняют, что вас заменят только в случае потери, и…

– Сергей Сергеевич… – призвал Белова к порядку президент.