Оруженосец

Он снова кивнул и указал пальцем на дальнюю дверь в конце коридора. Я подавил смешок и направился к камере. Еще на подходе услышал приглушенный голос. Кажется, он что-то спрашивал. Однако ответа не дождался. Затем раздался звук удара: похоже, пленнику досталось. Гложут меня смутные сомнения, что это наш вчерашний пленник. Интересно, что у него можно узнать полезного? Он ведь обычный солдат.

Толкнув дверь, я оказался в камере.

– Ну кто еще там? – рявкнул незнакомый мне священник в темно-серой рясе, обернувшись. Увидел меня, нахмурился, а затем выдавил улыбку: – А, ты, должно быть, Кей, верно?

– Да.

– Меня зовут Галл. Епископ Галл. Приятно познакомиться.

Он протянул крепкую руку. Я осторожно пожал ее, покосившись на пленника. Все его лицо уже заплыло от ударов. А епископ себя явно не сдерживал.

– Взаимно, – пробормотал я.

Священник хмыкнул.

– Не обращай внимания на этого человека. Он всего лишь тренировочный манекен.

– Для кого? – предчувствуя худшее, спросил я.

Галл усмехнулся.

– Для тебя. Твой наставник решил, что наука пыток будет полезной для будущего рыцаря. Враг не всегда горит желанием поведать тебе все свои тайны. Так что умение развязать язык жизненно необходимо.

Я едва не выругался. Ну, командор! Значит, мне нужно уметь пытать людей? Для чего? Да, это облегчит жизнь, позволив выведать секреты, но не хочу! Не в моих интересах издеваться над другим человеком, проще просто прикончить его.

– Я так понимаю, у меня нет возможности отказаться? – поинтересовался я, глядя епископу в глаза.

Тот покачал головой.

– Увы. Такова воля твоего учителя.

– Почему же вы следуете его приказу? – полюбопытствовал я. – Разве епископ стоит не выше рыцаря-командора?

– Нет, – рассмеялся Галл. – Рыцарь-командор – третье лицо после короля и Совета, обладающее реальной властью. Да, он вынужден считаться с мнением совета офицеров королевской армии, но это только в случае масштабных военных действий. В мирной жизни мало кто осмелится перечить сэру Дарну.

– Вот как, – пробормотал я.

Выходит, наставник действительно имеет власть. Неожиданное откровение.

– Начнем с простой беседы, – произнес епископ, протягивая плотные кожаные перчатки. – Попробуй выведать у него, знает ли он что-то о грядущем сражении. У меня вот не вышло, быть может, тебе повезет.

Я кивнул и, натянув перчатки на руки, повернулся к пленнику. Тот висел на цепях, скрепленных кандалами на руках. Совсем недавно подобное и со мной проворачивали. Похоже, это излюбленный метод ведения допросов в Конклаве.

– Ты знаешь что-нибудь о планах командования? – спросил я, глядя врагу в глаза.

Тот оскалился, сплюнул на пол сгусток крови.

– Пошел ты, ублюдок!

В это время подобное обращение вполне могло расцениваться как смертельное оскорбление, так что я имел полное право прикончить южанина на месте. Но вместо этого, ощутив легкую злость, подошел ближе и с силой схватил за подбородок, заставив скривиться от боли.

– Знаешь, приятель, я-то уйду. Но ты останешься с этим милым человеком, который будет испытывать на тебе такое, что предпочтешь сдохнуть побыстрее, нежели терпеть эти муки. Лучше расскажи все сразу.

Он рассмеялся хриплым, каркающим смехом.

– Тебе не запугать меня, щенок. Ты победил барона Ноура, но наш дух не сломлен!

– Посмотрим, – успокаиваясь, негромко пообещал я, поворачиваясь к епископу. – С чего начнем?

– Вижу, ты готов, – одобрительно кивнул он. – Тогда, пожалуй, для начала попробуем вот это…

Он подошел к жаровне, рядом с которой стоял небольшой столик с различными колюще-режущими инструментами. Набор юного садиста: иглы, скальпели, ножи, крючки и много чего еще. Похоже, епископ неплохо умел со всем этим обращаться, потому как сразу же взялся за иглы.

– Когда тебе под ноготь вонзают острый предмет, это очень больно, уж поверь, – сказал он мне. – Но вот испытывать это на других – весьма неплохое развлечение. Попробуй.

Я вгонял под ногти южанина одну иглу за другой, но тщетно: этот гад корчился, вопил от боли, но упрямо молчал, заслужив тем самым мое уважение.

– Он неплох, – вынес вердикт Галл после часового сеанса «иглоукалывания». – Что ж, раз не получилось с иглами, давай попробуем вот это.

Он протянул крючки. Затем показал, как следует их использовать. Мелкие острые зубья на концах вонзались в тело южанина, оставляя неприятные на вид мелкие раны. Они кровоточили, наверняка доставляя сильную боль, однако солдат терпел.

Мы провозились до поздней ночи, но разговорить пленника удалось лишь за пару часов до рассвета. Вымотавшись, я чуть было не рухнул там же, в камере, но епископ, видя мое состояние, предложил выйти наружу.

Южанин рассказал, что войско Соа и Нав не собирается осаждать столицу. Враг собирался прислать парламентера, дабы обсудить время и место последней битвы. В подобное благородство со стороны южан верилось с трудом, но пленник не лгал, я это чувствовал. Да и епископ поверил солдату сразу.

Мы вышли в соборный сад, устроились под яблоней на скамейке. Ночь выдалась теплая, на удивление звездная. Звезд было так много, что они усеивали все пространство вокруг двух лун.

– Красиво! – протянул я.